диктуемыми, однако, всегда чувством, а не умом, и упорно продолжают держаться старых предрассудков, несмотря на все попытки их опровергнуть. Со своей стороны, мы можем утверждать, что, устанавливая эти неприемлемые для общества положения, мы были совершенно свободны от какой-либо тенденциозности. Мы утверждали только такие положения, фактическое обоснование для которых мы почерпнули из нашей упорной работы» [188, с. 30].
В одной из своих лекций на вопрос, почему он переоценивает в невротических заболеваниях этиологическую роль полового влечения и не учитывает роль иных переживаний, З. Фрейд ответил:
«Я не знаю, почему другие, не сексуальные, душевные волнения не должны вести к тем же самым результатам, и я ничего не имел бы против этого; но опыт показывает, что они подобного значения не имеют… Это положение не было мной установлено теоретически… Я должен был встать на эту точку зрения, когда мой опыт стал богаче и я глубже проник в предмет» [186, с. 47].
Не только сам З. Фрейд, но и его ученики были глубоко убеждены в подлинной научности психоаналитического метода и в полной обоснованности и объективной достоверности его выводов.
Таково отношение самих фрейдистов к психоаналитическому методу и к чистоте психоанализа как научной системы. И в известном смысле они были правы: так или иначе, при помощи психоанализа изучались целостные психические переживания, а не теряющие жизненный смысл отдельные элементы, и путем активного вмешательства врачи-психоаналитики часто помогали людям избавиться от тяжелых переживаний и навязчивых поступков. Это и давало основание фрейдистам считать, что выдвигаемые ими положения (на основе которых они строили свою терапевтическую практику) являются научно обоснованными и достоверными, и с этих позиций третировать все другие психологические учения о личности, не располагающие специфическим для этого методом исследования. Вот почему прежде всего следует остановиться на критическом анализе самого психоаналитического метода, а затем показать ошибки и слабости психологической интерпретации полученных при помощи этого метода фактов.
Несмотря на то что фрейдисты гордились своим методом, именно метод в каком-то смысле подвел фрейдизм. Психоанализ оказался обманчивым приемом исследования: он дал в руки З. Фрейда многие достоверные факты относительно источника невротических заболеваний и помог в лечении этих заболеваний; он показал, что и в здоровой психике при помощи глубокого психоаналитического зондирования можно нащупать болезненные очаги, объясняющие «патологию обыденной жизни». Таким образом, психоанализ создавал иллюзию того, что наконец найден объективный метод, раскрывающий сущность человеческих переживаний и поступков, их глубокие, скрытые от непосредственного наблюдения корни. Все это на фоне огромной потребности новой психологии в создании, с одной стороны, психологической концепции личности, с другой – научного метода исследования, адекватного
