есть еще и ладинский, родной язык примерно для 20 000 итальянцев. Ладинский родственен фриульскому, на котором говорят куда больше людей – около 300 000. При этом во Фриули-Венеции-Джулии среди прочих языков можно найти архаичный вариант словенского, известный как «резьянский язык» (некоторые специалисты считают его отдельным языком), а также различные диалекты немецкого.
Хорватскую речь можно услышать в Молизе. Кроме того, по южной части итальянского полуострова и Сицилии разбросано около 50 албаноговорящих сообществ. Арбереши, как их называют, – потомки эмигрантов, бежавших от власти Османской империи, начавшейся в XV веке. С годами благодаря интеграции их численность порядком сократилась[10], но тем не менее количество говорящих на албанском в Италии достигает 100 000. Еще около 20 000 итальянцев считаются носителями диалекта греческого языка, весьма уместно названного «грико». Этот язык до сих пор жив в нескольких деревеньках в Пулии и Калабрии и даже среди некоторых горожан в Реджо-ди-Калабрии. На каталонском говорят в городе Альгеро и его окрестностях на северо-западе Сардинии, где около 10 000 человек считают его родным языком.
В других странах тоже есть многочисленные сообщества, говорящие на иностранных языках, но что действительно выделяет Италию, так это огромное количество жителей, говорящих на диалектах. Где именно начинается диалект и заканчивается язык – сложный вопрос, на который не дашь бесспорный ответ. Сардинский, или сарду, обычно считают самостоятельным языком, и его отличия от итальянского возникли как следствие слабой связи острова с остальной страной на протяжении большей части ее истории. На самом деле у сардинского с итальянским меньше общих слов, чем с французским. Даже на письме эти два языка выглядят очень по-разному. Например, итальянская пословица «Il sangue non è acqua» (эквивалент «Кровь гуще воды»), на сарду выглядит так: «Su sambene no est abba». Подавляющее большинство сардов – около миллиона человек – говорят на сарду, у которого есть три собственных диалекта.
Пьемонтский и сицилийский, на которых говорят соответственно 1,6 и 4,7 млн итальянцев, также достаточно самобытны, чтобы считаться самостоятельными языками. Кто-то добавит сюда венецианский, ломбардский и неаполитанский. Но кроме этого существует бесчисленное множество вариаций на тему того, как итальянцы говорят между собой дома и с жителями своего города или региона. На расстоянии всего нескольких километров диалектные названия предмета, существа или деятельности могут очень различаться. Например, вешалка известна одним итальянцам как ometto, другим – как stampella, а иным – как angioletto. Но также она может называться gruccia, attaccapanni, appendiabiti, cruccia, stanfella, crocetta, crociera, appendino или croce.
И если итальянцы всегда с радостью объяснят вам, почему их город или регион особенный, то сходство друг с другом они осознают не вполне. Однако, порождая различия, история дала им также много общего. Итальянцы знают, что их предки покорили Римскую империю и дали миру Возрождение, и это
Франческо Криспи, один из героев Рисорджименто и один из первых премьер-министров Италии, имел албанские корни. Преподаватель и политик Стефано Родота, который возглавил организацию по защите персональных данных, был родом из арберешской деревни в Калабрии. Его дочь Мария Лаура Родота – известная колумнистка газеты Corriere della Sera и автор очерков.
