тот же мальчуган брал за руку Аню и уводил за собой. Марина испытала ни с чем не сравнимое чувство потери, горя и почему-то жгучей ревности. Младшая сестра оглядывалась, на ее лице блуждала какая-то потерянная улыбка, она не хотела идти, только ребенок настойчиво тянул ее за собой.
– Помоги! – Голос Ани прозвучал отчетливо и громко. Марина вздрогнула и увидела, как уличный фонарь, несколько раз мигнув, погас.
…Марина открыла глаза. Неужели снова сон? Такой реалистичный. Девушка бросила взгляд на окно. Закрыто. Короткая стрелка на часах дернулась и остановилась на цифре три. Кряхтя и охая, Марина подошла к выключателю, пощелкала несколько раз. Света все еще не было, а свечка почти догорела. Нужно успеть постелить себе на диване, пока она догорит, до утра осталось всего ничего, а завтра, точнее, уже сегодня – выходной. Придется как-то пережить вынужденные неудобства.
Шорох в комнате Ани был едва различимым, Марина не придала ему значения. В старом доме всегда слышались какие-то шорохи, скрип рассохшихся половиц, шуршание обоев. Она уже расстелила простыню и взбила жесткую подушку, когда шорох повторился, а следом за ним послышались частые шаги: точно кто-то пробежал по полу маленькими ножками. Душа ушла в пятки. Она вспомнила единственную молитву, которую знала, неумело перекрестилась и прислушалась. Тишину нарушало только мерное тиканье часов да потрескивание догорающей свечи. Сердце колотилось так, что уши едва не закладывало. Марина забралась под плед, не снимая грязной одежды, и вся сжалась в комочек, как в детстве, когда она пряталась от бабайки, живущего под кроватью. Девушка надеялась заснуть до того, как потухнет свечка – единственное ее спасение от темноты. Вдруг она услышала шипение.
Рыжий язычок пламени вспыхнул и погас.
Наступила кромешная темнота. Некоторое время Марина лежала, прислушиваясь к шорохам, завыванию ветра за окном, а когда за стенкой раздался четкий всхлип, подскочила, едва не свалившись на пол.
Убеждать себя в том, что она заснула и не услышала, как вернулась Аня, было бы глупо. Всхлип повторился, а за ним и топот. Марина укрылась пледом с головой, совсем как маленькая девочка, которая прячется от нависшей опасности. Сколько она так пролежала, час или всего минуту, девушка не знала, но под пледом становилось невыносимо жарко, и пришлось из-под него выбираться. Видимо, от страха Марине очень захотелось в туалет. Терпеть не было никаких сил, и она, зажмурившись, опустила ноги на пол, потом на ощупь вышла из комнаты и добралась до санузла. Рука автоматически нащупала выключатель, вот только электричества по-прежнему не было. На обратном пути Марина остановилась у двери в спальню Ани. Прислушалась. За дверью стояла тишина. Впоследствии она много раз ругала себя за то, что сделала, и не понимала, зачем так поступила. Когда она встречала подобные сцены в фильмах или на страницах книг, то ругала бестолковых героинь за глупость и считала, что, будь она сама
