делать!
Неожиданно завибрировал сорб, высветив сообщение: «Милая, или возвращайся, или прекращай думать обо мне. Показания с браслета считываю не только я».
Меня как будто ледяной водой окатило. Сама смутилась от реакции своего тела, а представив, что другие стали свидетелями этого, чувство неловкости усилилось в разы. От стыда я вся покраснела и была готова провалиться сквозь землю. Стало невыносимо от того, что нахожусь под столь пристальным наблюдением.
Извинившись, я вылетела из аудитории, не в силах оставаться на месте. Сорб завибрировал, но, игнорируя звонок, я проследовала в дамскую комнату и, включив холодную воду, умылась, охлаждая пылающие щеки. На смену смущению пришла злость, и я ответила на очередной звонок.
– Сними с меня это немедленно! – потребовала я, как только увидела высокородного, и потрясла перед ним браслетом.
– Милая, приезжай, и обещаю, я с тебя все сниму. – От его тембра голоса, слов, двусмысленного обещания по телу прошлась жаркая волна, что еще больше меня взбесило.
– Я не могу ходить с этим!
– Приезжай, и мы все решим, – настойчиво произнес он. – Выходи, тебя встретят.
Его слова отрезвили. Представив, каким образом мы будем решать эту проблему, я взяла себя в руки. Нет, не хочу! Рядом с ним мое тело меня предает, и не стоит идти на поводу у эмоций. Наоборот, хотелось сохранить между ним и собой дистанцию.
– Нет! – упрямо воскликнула я и, овладев собой, уже спокойнее сказала: – У меня лекции, и никуда я не поеду. Но меня бесит такой тотальный контроль! Это унизительно!
– Милая, я не могу заниматься делами, потому что думаю о тебе, и мне не стыдно в этом признаться. При мыслях о тебе у меня каменная эрекция и я хочу войти в тебя, ощутить твое тело под собой, губами ловить твои стоны… Я отсюда слышу запах твоего желания и, даже несмотря на браслет, знаю, что ты влажная.
Будь он проклят, но он прав! Его слова нашли отклик в моем теле, это еще больше меня разъярило.
– А знаешь, что меня особенно бесит, – ответила ему, выходя из себя, – что об этом знаешь не только ты, но еще уйма народу из моей охраны!
Некоторое время мы сверлили друг друга взглядами. Не собиралась лететь к нему лишь потому, что у меня взбесились гормоны.
– Я перенастроил браслет, и данные о твоем возбуждении будут приходить лишь мне. Возвращайся!
Последнее слово прозвучало уже не приказом, а просьбой, но я с прежним упрямством покачала головой:
– Нет.
Несколько мгновений он боролся с собой, в глазах мелькнуло разочарование. Он как бы отдалился от меня.
– Тогда не дразни нас обоих. Иначе уже я приеду за тобой, – предупредил он и отключился.
Закрыв глаза, я в бессилии оперлась руками о раковину.
Куда катится моя жизнь? Почему в глубине души я почувствовала себя не то чтобы виноватой, но неправой? Ведь это он что-то сделал со мной, что при мыслях о нем мое тело выходит из-под контроля.
Меня поразило, как
