фора во времени и расстоянии.
– Не догнали?
– Как обезьяна от гепарда ускакал! – тяжело дыша, объяснил Тремасов.
– Не наоборот? – усмехнулся Дмитрий. – Ладно, нечего за этим чмо бегать. Никуда он не денется, паспорт и призывной я забрал у матери.
– Поехали за вторым по списку? – предложил Свиридов. – Уж одного мы должны в военкомат предоставить.
– Не спеши, есть у меня одна идея.
22 мая 2014 г. 01–40
МСЧ №8
«Нива» припарковалась в 10 метрах левее шлагбаума, Кабанов выключил зажигание, повернулся к товарищам:
– Посидите в машине пока. Я скоро.
– А что там? – Тремасов смотрел, как Дмитрий Петрович скорым шагом миновал будку охранника и пошел в сторону сереющего здания с темными окнами.
– Восьмая медсанчасть. – ответил Виктор.
На площадке перед входом в приемный покой стояла машина «скорой помощи». Водитель затянулся, огонек сигареты осветил лицо.
– Здравствуй, дядя!
– Здорово, племянничек. – хмуро ответил водитель, пригляделся к широкоплечей фигуре. – А это ты, служивый.
Водитель вышел из кабины, бросил бычок под ноги. Он оказался на полголовы выше Кабанова, худощавый, с мощными предплечьями.
– Нашел убийцу той девчонки?
– Нашел.
– Наказал?
– Сам знаешь, у нас суд наказывает.
– Знаю – самый гуманный. А девчонке всего 18 лет было. Доктора говорят, она очнулась перед смертью, заплакала. Я бы этого ублюдка собственными руками… – водитель поперхнулся.
– Меня Дмитрий зовут. – опер протянул руку. – Кабанов фамилия.
– Юрий Иванович, – ответил рукопожатием водитель. – Доронин. Механиком еще на подстанции кличут.
Кабанов прошел через приемный покой, показал охраннику удостоверение.
– Мне в нейрохирургию.
Охранник, сонный дядечка далеко запенсионного возраста, попробовал сделать серьезное лицо, подслеповато прижмурился, потом махнул рукой. Такому можно любую бумагу показать, пропустит, если посетитель телосложения крупного или по фене чего бросит и фиксой сверкнет.
Дмитрий поднялся на третий этаж. В отделении нейрохирургии дежурное освещение, несколько больных лежали в коридоре. Кабанов прошел мимо ординаторской, куда намеревался зайти позже, подошел к столику дежурной медсестры.
– Смирнов в какой палате, мадемуазель?
– Террорист который? – подняла заспанные глаза пухлая мадемуазель лет под 30. – В 307–й, его полиция охраняет. – спохватилась: – А вы кто?
– Спокойно, барышня, я тоже полицейский. – Дмитрий постарался придать лицу самое обаятельное выражение.
Барышня улыбнулась в ответ и опустила голову на руку, поспать пару часиков, пока в отделении тишина.
Кабанов дернул за дверную ручку в палату
