не томи.
– А что сказать, в полукилометре часть какая-то стоит, есть штаб, радиостанция. Вечером, как стемнеет, идем туда, наблюдаем. Если удача будет на нашей стороне, берем языка. Сами понимаете – стрелять нельзя, придется работать ножами. Один выстрел, и нас в решето превратят. А пока отдыхать.
После еды, да вздремнуть, не служба, а мед. Если не знать, что ночью рискованная акция. Как только стемнело, все трое выдвинулись к лагерю немцев. Шли по лесу, напоминающему парк. Деревья по линейке посажены, мусора нет, просеки обозначены столбами и табличками. В таком лесу не заблудишься и не спрячешься, насквозь проглядывается.
Лагерь показался неожиданно. Большие армейские палатки, десяток крытых машин, замаскированных большой сетью. Один кунг – радиостанция. Немного в стороне, ближе к дороге. Его и видел Игорь, проходя мимо. В лагере темно, освещения нет, но жизнь кипит. Строем и поодиночке проходят солдаты, слышен шум работы бензогенераторов. Наблюдать за лагерем в темноте практически невозможно, видимости нет.
– Что делать будем? – спросил Бармалей.
– Форма немецкая нужна позарез, да где ее взять?
– Маскировочный костюм устроит?
– Ты про немецкий говоришь?
– А то чей же? Я по-быстрому обернусь.
И покрой, и расцветка, рисунок на отечественных и немецких маскхалатах и костюмах были разные.
Бармалей уполз в сторону. Ни одна ветка не хрустнула, как растворился, появившись через полчаса.
– Держи, старшой!
Игорь взялся за костюм, а он еще влажноватый.
– Где взял?
– Немец сушиться повесил, я стырил.
Понятно стало, почему костюм волглый. Но выбирать не приходилось. Игорь его на свою форму надел. Неприятно тело холодит. Автомат пришлось разведчикам оставить, пистолет в карман опустил.
– Отсюда – ни шагу. Если стрельба начнется, уходите к своим.
– Не, командир. Если палить начнут, мы тебя не бросим.
И не переубедишь их. В разведке своих бросать не принято, но если уж вляпался, то лучше одному погибать, чем группу подставить.
Игорь пошел не прячась. Риск был, если часть старая, военнослужащие в лицо друг друга знают. Но сейчас в войска пополнение часто поступает, убытия по смерти и ранению возросли, была надежда, что пронесет. Его больше радиостанция интересовала. Где штаб, там она. Возле одной из палаток, немного в отдалении, часовой стоит. Игорь сначала решил, что там штаб. Но в палатку никто не заходил, туда не тянулись провода телефонной связи. Понял – ошибался. Обратил внимание, что лейтенант с портфелем направился из лагеря. Интересно стало – куда? Злачных заведений поблизости не наблюдается. Шел за ним в отдалении. Сложновато, далеко отпустишь, так в темноте скроется из вида, а приблизишься – засечет. Через триста метров, за рощей, опять фольварк открылся, почти копия того, где разведчики отдыхали. Лейтенант в окно постучал.
– Господин Аксельрод! Господин полковник! Вам шифрограмма!
