сзади, запуская руки под его майку, наслаждаясь прикосновением к гладкой, горячей коже:
– Почему не спишь? Еще так рано.
Обхватил мои руки своими и крепко сжал.
– Отец звонил, просил, чтобы я приехал.
– Когда?
Тревожно забилось сердце, и я напряглась. Так бывало всегда, когда Руслан должен был уехать. Мне становилось страшно, что Царев-старший снова втянет его в какую-нибудь авантюру и что там, где нет меня, Руслану обязательно грозит опасность. Это глупое чувство, что, пока любимый человек рядом, ты можешь что-то контролировать и предотвратить, а стоит ему отдалиться, и ты уже ничего не контролируешь.
– Как можно быстрее. У него возникли проблемы с предвыборной кампанией.
Руслан вдруг резко развернулся вместе со мной так, что теперь я стояла у перил спиной к нему, а он сзади, опираясь на руки и преграждая все пути к отступлению.
– Что-то случилось? – осторожно спросила я, пытаясь увернуться от его губ, которые оставили влажную дорожку на моем плече и переместились по шее к затылку.
– Да, – шепнул мне на ухо и провел кончиками пальцев по ключицам, – случилось. Ты вылезла из постели и надела на себя эти тряпки.
Его руки заскользили по моим бедрам, поднимая шелк халата до пояса, но я хотела, чтобы он ответил на мой вопрос, и поэтому сжала его запястья.
– Я серьезно. Ты ездил туда месяц назад и говорил, что теперь отец приедет к нам.
Руслан провел языком по моему затылку по кромке корней волос, пробираясь к мочке уха, и, закусив чувствительную кожу, пустил по моим венам заряд электричества.
– Говорил, – ответил хрипло, заставляя покрыться мурашками, когда его язык прошелся по моей шее снова, оставляя влажные следы. Стиснул ладонями ягодицы и прижался к ним пахом, давая почувствовать его возбуждение, – говорил, чтобы спала голая, – схватил за волосы на затылке, погружая в них пальцы, и заставил наклонить голову вперед, продолжая жадно ласкать губами мой затылок, – говорил, чтобы не надевала трусики, – разорвал тонкий шелк и в тот же момент прикусил затылок, заставив охнуть и схватиться за перила, – говорил, что не люблю, когда ты, вместо того, чтобы стонать, много разговариваешь, – раздвинул мне ноги коленом и проник в меня сразу тремя пальцами, вырывая из груди стон, – говорил?
Сильно сжал волосы и потянул на себя, накрывая второй рукой грудь, сжимая сосок сквозь тонкий шелк и заставляя снова застонать ему в губы.
– Говорил? Не слышу!
Погрузил пальцы глубже, выскальзывая наружу и дразня пульсирующий клитор, я начала забывать обо всем, отдаваясь ласке, пока она вдруг не прекратилась, и я жалобно не простонала:
– Говорил…
– Что говорил, сладкая? – сжимает пальцами бугорок плоти и тут же отпускает пальцы, заставляя тереться о них инстинктивно, другой рукой обхватывая за шею.
– Говорил, –
