в Вифлеем в начале жатвы». А потом – послушание и труд на жатве. Завершением этого становится брак Руфи и Вооза, родственника Ноэмии, брак, который принесет иудеям отца царя Давида.
А теперь «Руфь» Е. Кузьминой-Караваевой[1].
Первое стихотворение – мучение от непривязанности к миру:
И этот мир еще ни разу
Мне Родиной второй не стал
(реминисценция ко второй Родине Руфи – Израилю); ужас перед личной и мировой греховностью:
И дух лишь тления заразу
С горячим воздухом вдыхал.
Но необходимо найти образ своего проживания времени этой жизни.
Как? Принять или отвергнуть этот смрадный мир? А может быть, и не принять, и не отвергнуть, но преобразить? По слову Божьему. Тогда видимой станет и дорога:
Но память сберегла обеты
И слово тихое: «Смирись».
И на пути земном приметы
Дороги, что уводит ввысь.
Только на пути к Богу (народу Божьему у Руфи) становится осмысленно-ответственной жизнь здесь. Тема пути и зрелости его избирания продолжается в следующем стихотворении.
Ощупью, сбивая в кровь руки и ноги, царапая тело, человек «звериной тропой» пробивается к «седой воде залива» полноты соединения с Богом. Позади – нива пережитого, на которой созрели колосья жатвы – жатвы духа.
(Моавитянка Руфь также соединяется с народом иудейским после жатвы.)
Полнота соединения дается через принятие креста. Путь Руфи— путь перекрещение ее воли и воли Господа: упорство в следовании за свекровью, а потом, в земле обетованной смиренное следование советам старшей. Принятие креста разрешает и роковой вопрос о сочетании небесного и земного времен. Крест приносит полноту времени – каждый миг сей жизни включая в безвременное:
Тружусь, как велено, как надо.
Рощу зерно, сбираю плод.
Не средь равнин земного сада
Мне обетованный оплот.
И в час, когда темнеют зори,
Окончен путь мой трудовой.
Земной покой, земное горе
Не властны больше надо мной.
Я вспоминаю час закатный,
Когда мой дух был наг и сир,
И нить дороги безвозвратной,
Которой я вступила в мир.
Теперь свершилось: сочетаю
В один и тот же Божий час
Дорогу, что приводит к раю,
И жизнь, что длится только раз.
Вот так пережила религиозный кризис будущая мать Мария. Труд ради Бога. Единому на потребу ращение зерна и сбирание плодов. Тогда все обретает смысл и жизнь осознается как крестоношение:
Мечтать не мне о мудром муже
И о пути земных невест:
Вот с каждым шагом путь мой уже.
И давит плечи черный крест…
…
Час настал; дороги завершились
И с душой моею только Бог.
II
«Нежданно осветил слепящий яркий свет Мой путь земной и одинокий: Я так ждала, что прозвучит ответ, Теперь же ясно мне
В сборнике «Мать Мария. Стихи» – Париж, 1949 г. «Руфь» была представлена всего шестью стихотворениями. По ним и делался анализ.
