считаются пороком. И вас, и меня бы уже давно изгнали, узнав о нас. Для этого нужны друзья, чтобы не сойти с ума, а продолжать ждать и верить, что наступит этот день, и мы будем счастливы. Счастливы, как раньше. Верите мне?
– Да, но как же жить теперь, зная правду? Как смотреть на людей, так наслаждающихся этими благами и размеренной жизнью, когда я понимаю, что живём мы на костях невинных?
– Как другие города и поселения. Везде были войны, много павших, много пролитой крови и слез. Мир построен на слезах матерей и отцов. Мир сотворен в слезах и крови и таит в себе множество препятствий к счастью. И только пройдя их, можно увидеть божью благодать и подарок в виде бессмертия души.
– Я теперь точно не усну, – отступаю от Петру, отпускает меня, а я обнимаю себя руками.
– Давайте, вы все же выпейте (выпьете) мой некрасивый чай и отдохните (отдохнёте)? – предлагает он.
– Хорошо. Спасибо, – стираю влагу с лица.
– Теперь нам надо бы спуститься, – задумчиво говорит он.
– Вот сюда, – забираюсь на разрушенную стену и указываю на ровную местность, покрытую листвой. – А оттуда можем спуститься по той стене.
– Давайте, я первый, – предлагает он, взбираясь на стену и прыгая с неё.
– Нет! – кричит он, но я уже прыгаю к нему и замираю, слыша неприятный треск под нами. Испуганно поднимаю голову на Петру.
– Так, не двигайтесь, – он хватает меня за руки, помогая выпрямиться. Задерживаю дыхание, ведь раздаётся скрип и новый треск под нами.
– Боже… мы упадём, – шепчу я, облизывая губы, смотрю в его бегающие по моему лицу глаза.
– Нет, не упадём. Сейчас я пройду обратно и попробую найти другой выход, – он отпускает мои руки, но я крепче хватаюсь в них.
– Нет… я упаду, знаю, что упаду. Он звал меня… звал к себе… это он… – быстро шепчу я, крепче впиваюсь в его руки пальцами в перчатках.
– О-ля-ля, что я вижу, братец. А я-то думал, где же ты? – раздаётся сбоку от нас насмешливый голос, и мы оба поворачиваемся на него. На корточках на стене сидит Лука и ехидно осматривает нас.
– Брат, нам нужна помощь. Позови ребят, и пусть захватят верёвки из моего рюкзака, – резко говорит Петру.
– Ох, ну да, дать вам тут время пообжиматься и выставить меня идиотом. Ещё чего! Нехорошо, Лия, ой как нехорошо. И где же твоё воспитание? Одна с мужчиной, – он выпрямляется, а я сглатываю из —за его слов. О, Господи, дай мне лучше упасть, чем это.
– Слушай! Лука! Под нами гнилые доски, один наш шаг, и они могут сломаться. Я не знаю, что под нами. Мы можем разбиться, поэтому прекращай и выполняй мой приказ, – зло рычит на него Петру.
– А давайте проверим? – прищуривается он.
– Нет! – в один голос кричим мы.
– Пожалуйста, Лука, пойди позови кого-нибудь. Это правда, я необдуманно указала на это
