ответил я, затем взял ее ладони в свои и тут меня понесло, я стал жаловаться на жизнь, рассказал девушке, что это у меня произошло от неразделенной любви еще три года тому назад, и что с тех пор я вообще не спал с женщиной, – не получалось и все. И до того вошел при этом в роль, что мне стало ужасно жаль самого себя, и в глазах моих, кажется, даже выступили слезы.
Светлана вначале утешала меня, как могла, затем стала убеждать, что все еще будет хорошо, мне обязательно повезет и попадется хорошая, добрая и понятливая девушка, с которой у меня все наладится и в жизни, а затем и в постели тоже. При этом она вновь стала гладить меня по голове, по плечам и по спине, и вскоре я понял, что она в порыве сострадания готова стать той самой девушкой. Несколькими минутами позже, как бы случайно проведя рукой по моему паху и убедившись, что мое тело не реагирует на ее простые ласки, Светлана использовала массаж, но чуть было этим не загнала меня в сон. Убедившись, что и это не помогает, она переменила тактику и сказала строго, поставив мне условие:
– Поклянись, что никому не расскажешь, тогда я сделаю тебе минет.
Здесь следует отметить, что всего несколько лет тому назад в наших краях и слова такого никто не знал – минет, – а за просьбу исполнить его, то есть взять в рот, любой из парней мог запросто отхватить от девушки пощечину.
– Бля буду, клянусь, что никому не скажу, – силясь сохранить серьезность, тут же поклялся я.
Светлана несколько секунд в задумчивости смотрела на меня, затем деликатно освободив моего «удальца» из плена брюк, перешла к активным действиям.
Я безучастно лежал на спине, а сильное, гибкое тело Светланы скользило по мне, изворачиваясь, руки и губы ее творили буквально чудеса, и в результате девушка все-таки добилась своего, – этот дурень с головой, но без мозгов, мой «удалец», кое-как выпрямился и встал!
Светлана, увлекаясь, стала тереться и ласкаться об него все энергичнее, а затем, взявшись за дело всерьез, оседлала меня, доставив тем самым моему детородному органу нешуточную боль, и начала двигаться вверх-вниз и вперед-назад, лицо ее исказилось от страсти. Девушке, очевидно, понравился процесс «реабилитации», но, к сожалению, в своем усердии Светлана то и дело делала мне больно. Мой детородный орган не столько отвердел, сколько онемел, и я еле сдерживал руками свою любвеобильную партнершу, направляя ее так, чтобы она делала поменьше резких движений и не смогла причинить мне дополнительных неприятных ощущений. В эту, прямо скажем, нелегкую для меня минуту я находился в том состоянии, что, уже не думая о сексе, попросту был в страхе за свое здоровье и почти не надеялся на благополучный исход нашего акта. Светлана же, счастливая от того, что так хорошо и положительно на меня влияет, довела таки меня до пика – высшей степени экстаза, – и мой крайне измученный организм, наконец, выручил меня – произошло извержение, я кончил: это было ни с чем не сравнимое удовольствие, такое, наверное, бывает, как утверждают
