люди часто верят в то, во что им желательно верить, то многие из участвующих в этих собраниях (на которых присутствовавшие раскладывали то, что происходит в действующих армиях, и одновременно делали предположения на будущее), – а в том числе и мой дядя, несмотря на то, что он был выдающийся военный человек с замечательными военными способностями – всегда старался не терять надежды и уверял, что, в конце концов, французы победят.
Граф Коцебу, русский немец, который был человек очень положительный и также выдающийся военный, смотрел на дело более трезво и, хотя осторожно, но всегда высказывался за мысль, что Франция будет побита.
На этих собраниях бывал проезжавший в то время через Одессу генерал Свиты Его Величества гр. Владимир Бобринский, который тогда был назначен министром путей сообщения вместо Мельникова – генерала и инженера путей сообщения. Я встречал там Бобринского, и так как гр. Бобринский был в очень хороших отношениях с моим дядей, то, вероятно, этот последний уговорил Бобринского повлиять на меня в том смысле, чтобы заставить меня переменить мою карьеру, а именно, начать службу в путях сообщения. Бобринский несколько раз меня уговаривал.
В это время была построена дорога между Одессой и Раздельной и от Раздельной строилась по направлению к Кишиневу; затем от Раздельной была построена ж. д. до Балты и дальше должна была строиться на Елизаветград (от Балты) и на Кременчуг. Строителем дороги был Унгерн-Штернберг. Дорога строилась на концессионных основаниях, т. е. строилась частным концессионером. А именно, постройка ж. д., в конце концов, была дана на известных определенных условиях барону Унгерн-Штернбергу, который был в очень близких отношениях с Императором Александром II.
Но те участки, которые уже были построены, а именно: участки от Одессы до Раздельной и от Раздельной до Балты, были переданы в казну. Барон Унгерн-Штернберг только строил дорогу, т. е. иначе говоря, казна сдала ему, как частной компании, постройку жел. дороги, но когда известный участок железной дороги отстраивался, он передавался в казну. В это время мысль, которая была проведена Императором Николаем I, который на этих основаниях строил «Николаевскую» и «Царскосельскую» железные дороги, со смертью Императора Николая I не успела быть опороченной, т. е. еще не явилась мысль о предпочтительности частной эксплуатации перед казенной, поэтому те участки жел. дороги, которые построил барон Унгерн-Штернберг (до Раздельной и до Балты), были переданы на эксплуатацию казны. Было устроено особое Управление казенной эксплуатации этой дороги, и так как граф Бобринский был министром путей сообщения, то, конечно, он был высшим начальником, между прочим, и этой дороги; начальником же дороги был инженер Клименко, который ничего особого собою не представлял ни в смысл отрицательном, ни в смысле положительном.
Он был из военных инженеров, но для того, чтобы сделаться управляющим жел. дор., переменил мундир, надев мундир путей сообщения. В это время все инженеры путей сообщения носили еще военный мундир. Корпус инженеров
