лагерь, в лагерь своей собственной армии.
Ванмортен подошел ближе, но остановился в десятке шагов от Оникса и его товарищей.
– А теперь скажите мне, милорды, – спросил он, протягивая в сторону заговорщиков свой ужасный изуродованный палец. – Я все верно понял?
Оникс наконец нашел в себе силы повернуться лицом к лорду-крысе и сказал:
– Покажите мне свое лицо, Ванмортен.
– Что?
– Я никогда не верил людям, которые скрывают свое лицо, – сказал лорд-пантера, широко разводя руки в стороны. – Взгляните на меня, лорд-канцлер. Видите? Я без оружия. Мне нечего скрывать. Если хотите разговаривать со мной откровенно, откиньте капюшон.
Мюллер отступил еще на шаг от лорда-крысы, хорошо помня о том, как выглядит Ванмортен, дважды пострадавший от рук Дрю Феррана.
– И не подумаю, – ответил Ванмортен. Его уверенности в себе явно поубавилось.
– Стыдитесь, да? – кивнул Оникс и словно между делом сделал шаг в сторону лорда-крысы, по-прежнему широко раскинув в стороны свои огромные руки. – Понимаю, понимаю. После того как Волчонок поработал над вашим личиком, вас и родная мать поцеловать не захочет.
– Прикуси язык! – вспылил лорд-крыса, делая шаг назад.
Отвлеченный разговором с Ониксом, Ванмортен и не заметил, что Коста успел исчезнуть со стены. А Оникс тем временем продолжал говорить.
– Вы всегда шпионите, вынюхиваете, подслушиваете. И вы, и ваши братья. Быть глазами и ушами при дворе каждого нового Льва из Вестланда – такова судьба Крыс? Или это ваше призвание? Какой у вас семейный девиз? «Подлость и коварство», наверное.
– Я лорд-канцлер! Как вы смеете разговаривать со мной таким тоном? – Ванмортен, хотя и негодовал, однако понемногу пятился назад. Он зашипел, его тело забугрилось, начало трансформироваться, затрещала плотная черная ткань плаща.
Коста ударил лорда-крысу ногой в поясницу, отшвырнул его прямо в объятия Оникса, который к этому времени тоже успел полностью трансформироваться. Когтистая рука лорда-пантеры проникла под капюшон, схватила Ванмортена за горло. Оникс оторвал Крысу от земли, поднял его в воздух.
Мюллер и Джорджо наблюдали за этой схваткой, и оба со страхом ожидали, чем она может закончиться. Ванмортен сопротивлялся, пытался царапаться, но ничего не мог поделать с толстой, продубленной в боях кожей лорда-пантеры. Оникс протянул вперед свою вторую, свободную, руку и сдернул черный капюшон с головы лорда-крысы.
Ванмортен выглядел так омерзительно, что поразился даже видавший виды Оникс. Плоть на правой стороне черепа у Ванмортена отсутствовала напрочь, остался лишь голый белый череп с вращающимся внутри костяной глазницы глазом. Другая сторона лица Крысы выглядела не намного лучше, была покрыта сморщенной коростой обожженной кожи, вылечить которую не была способна ни одна мазь. Поскольку Оникс продолжал сжимать горло Крысы, челюсти Ванмортена разжались – наружу высунулся черный, раздвоенный,
