вовсе не думаю…
Аманда сделала очень серьёзное лицо и отвернулась к Джону, чтобы скрыть усмешку.
– Хотя почему в молодости? Я и сейчас король!
Все посмеялись, угомонились и ещё пару часов сидели на этой крыше, вспоминая про каждого смешные истории, чтобы не выставлять Сэма, будто он у нас один такой, по помойкам лазает…
Я знаю Сэма, что ему особо плевать, что кто-то над ним смеётся или про него рассказывают истории, где он представлен не в лучшем свете. Сэми прост в таких вещах и особо не задумывается. В обиде, точно, не будет.
– А ты давно… Ну, это… Заболела?
Неожиданно Эрик сменил весёлую тему, заговорив с Амандой о её жизни. Всем было интересно, но мы не решались расспрашивать её.
– Я узнала о болезни, когда мне только исполнилось девятнадцать… До этого меня мучили головные боли, с каждой неделей слабость становилась всё больше и больше. Я тогда ещё училась в колледже, и на занятиях перестала иногда понимать преподавателя из-за подкатывающих болей, стала не сосредоточенной, рассеянной… Скатилась на плохие оценки. В тот день, когда мама отвела меня к знакомому врачу, который мне поставил страшный диагноз, её жизнь превратилась в бесконечные походы со мной по разным клиникам. Она обивала пороги врачей, которые только и делали, что твердили ей о безнадёжном лечении. А она не сдавалась, выискивала хоть какие-то варианты, взывала о помощи к специалистам разных стран…
Сначала я сильно испугалась, замкнулась. Размышляла о том, почему это выпало именно мне? Я же ничего ещё не успела в этой жизни, а столько всего хотелось… Родители меня вывели из колледжа, ходить туда было уже незачем, да и времени на учёбу совсем не оставалось. Поначалу меня окружало много друзей, но потом они куда-то затерялись, и я осталась одна – с постоянно плачущей мамой и еле сдерживающимся отцом.
Я много читала о своей болезни, общалась в клиниках и по интернету с теми, у кого такие же диагнозы, и всё же признала, что это неизлечимо. Долгими уговорами я сумела достучаться до мамы, которая и не намерена была сдаваться. Я попросила её прекратить бороться и последние месяцы провести спокойно, дома, со своими родными, а не в компании людей в белых халатах.
Она выполнила мою просьбу! Последние дни были самыми тяжёлыми, когда знаешь, что смерть сидит рядом с тобой и ждёт той самой последней минуты, последнего вдоха… Боли стали невыносимы, я старалась тщательно скрывать это от родных, пыталась улыбаться. А сама, когда оставалась одна в комнате, тихо умоляла поскорей это прекратить.
Джон, увидев, как ей тяжело вспоминать об этом, взял Аманду за руку, чтобы поддержать.
– Я помню этот момент, когда стало так легко и хорошо! Больше никаких мучений, нет терзающей боли… Я освободилась!
Последние дни я просила маму не плакать, даже когда меня не станет.
Мы с ней часами разговаривали, я утешала её, внушая, что мне там будет намного лучше, и она в это поверила! Сидела у моей кровати, гладила и просила потерпеть совсем немного.
Вот
