хмыкнула Диаманда, – и тебе меня не испугать. Ха. Знаю я, как вы пугаете суеверных крестьян. Бормочете что-то, смотрите с прищуром. Но это все видимость. Игры ума. Простая психология. Настоящим ведьмовством тут и не пахнет.
– Я, пожалуй, пойду в буфетную, посмотрю, может, чайник поставлю… – сказала нянюшка Ягг в окружающее пространство.
– Но ты-то все знаешь о ведьмовстве, – предположила матушка Ветровоск.
– Да, я изучаю его, – честно ответила Диаманда.
Нянюшка Ягг вдруг осознала, что невольно стащила со своей головы шляпу и сейчас нервно жует ее поля.
– И, наверное, ты уже достаточно искусна? – продолжала матушка Ветровоск.
– Достаточно.
– Ну-ка, покажи.
«А она действительно хороша, – невольно подумала нянюшка Ягг. – Выдержала взгляд Эсме больше минуты. Даже змеи через минуту обычно сдаются».
Если бы какую-нибудь неосторожную муху угораздило в этот момент пролететь между матушкой и Диамандой, она бы тут же вспыхнула и сгорела под пламенем взглядов.
– Я обучилась ведьмовству у нянюшки Грапс, – сказала матушка Ветровоск, – которая училась у тетушки Ежки, которой передала свое мастерство бабка Плюм, научившаяся всему у самой Черной Алиссии, которая…
– Стало быть, – перебила ее Диаманда, заряжая слова в предложения, словно патроны в обойму, – за все это время никто из вас ничему новому так и не научился? Я правильно поняла?
Наступившую тишину нарушила нянюшка Ягг:
– Вот проклятье, прокусила поля. Насквозь.
– Так-так-так… – промолвила матушка Ветровоск.
– Ты только посмотри, – торопливо забормотала нянюшка Ягг, толкая локтем дрожащую Пердиту, – вместе с подкладкой. Эта шляпа стоила мне два доллара плюс исцеление свиньи в придачу. Два доллара и исцеление свиньи на дороге не валяются.
– Можешь идти, старуха, – сказала Диаманда. – Тебя здесь никто не держит.
– Но мы ведь обязательно встретимся? – спросила матушка Ветровоск.
Молодая и пожилая ведьмы оценивающе осмотрели друг друга.
– В полночь? – предложила Диаманда.
– В полночь? А что такого особенного в полночи? В полночь каждая дура – ведьма, – фыркнула матушка Ветровоск. – А вот как насчет полудня?
– Конечно. За что будем сражаться? – осведомилась Диаманда.
– Сражаться? Кто-то собрался сражаться? Нет, мы просто покажем друг другу, на что способны. По-дружески, – улыбнулась матушка Ветровоск.
Она встала.
– Ну, мне пора. Мы, старухи, обычно спим по ночам, сама знаешь, наверное.
– А что получит победитель? – не отступала Диаманда, однако в ее голосе появилась легкая неуверенность. Едва заметная, ноль целых неизвестно сколько тысячных балла по шкале сомнений Рихтера. Примерно такие же колебания производит пластмассовая чашка, упавшая на ковер в пяти милях от вас. Но тем не менее это была
