внедорожник, где уже ждала худенькая и стройная Людмила – соседка; мать Санька и, соответственно, жена Николая. Виктор не стал сравнивать ее с собственной половинкой. Несмотря ни на что, Валентину он любил, и был ей верен.
– До гроба, – шептал он ей в самые интимные моменты общего сосуществования.
Хотя, надо признать, попыток покушения на его верность пока никто не предпринимал – с его внешностью, застенчивостью, и совсем не престижной зарплатой. Со спины Кошкина можно было принять за подростка лет тринадцати-четырнадцати; в лицо ему давали (даже когда он этого не просил) на десяток лет больше сорока прожитых им. В общем – живи, и радуйся.
И Виктор Николаевич действительно возрадовался, прижимая к животу тощий рюкзачок, и принюхиваясь к волшебному запаху дорогой кожи автомобиля и неземной косметики Людмилы. А потом спохватился:
– А куда мы едем, Николай Петрович?
– Да вот, – громыхнул с водительского кресла сосед, – давно обещал Сашке дольмены показать.
– И мне интересно, – добавила Люда, – расскажете нам о них, Виктор Николаевич?
Кошкина не нужно было упрашивать. Говорить о загадках истории он мог часами (а чем, если не загадкой, были древние сооружения) – даже не в качестве платы за подаренную возможность провести интересно выходной день, а в силу уже указанной выше его страсти.
– Дольмены, – протянул он задумчиво, – таинственные мегалиты, которые неизвестно кто, неизвестно как, а главное – неизвестно зачем соорудил…
– Что тут таинственного? – хохотнул Николай, поворачиваясь к заднему сидению, где вольготно расположились Кошкин и его младший сосед, – четыре каменные плиты, и пятая сверху – вместо крыши. Да, еще в одной отверстие продолблено; дырка. Я такую перфоратором за полчаса продолбил бы.
– Полчаса, – позволил хмыкнуть себе Виктор, – а вручную, без электроинструмента? Кстати, тут появляется еще одна загадка – зачем надо было долбить дырки, в которую нормальный человек пролезть не сможет?
– Эт точно, – подтвердил Николай, нажимая на клаксон, явно приветствуя какого-то знакомого, автомобиль которого легко обогнал, – у меня в эту дырку с трудом голова поместилась. А вот Сашка, пожалуй, пролез бы. Да и ты бы, Николаич (добавил он, посмеиваясь), смог, если бы поднапрягся.
И опять Кошкин не обиделся. Он радовался жизни, хорошему дню, еще более прекрасной компании, которая везла его в замечательном автомобиле к эпохальным открытиям. Это не было предчувствием; просто Виктор Николаевич всю сознательную жизнь ждал их; почему бы им не случиться именно сегодня?
Николай не стал останавливаться у первого дольмена, включенного в обычный туристический маршрут, пролетел и поворот ко второму. Потому что народу тут, несмотря на сентябрь, было полно. К третьему, самому целому из череды древних сооружений, нужно было подниматься по крутому склону. Поэтому, наверное, народная тропа к нему сильно
