погрузиться в него. И мне это почти удалось, на долю секунды я увидела лес, и саму себя, и вот тут то мне действительно стало страшно! Я резко открыла глаза и, не вставая, оглянулась – никого. Вздохнув, пытаясь привести свое сердцебиение в порядок, я встала и еще раз оглянулась, опять никого. «Да, Олеся, ты медленно сходишь с ума! Не удивительно, давно пора», – про себя подумала я. Подняла с земли корзину с травами, отряхнула сарафан и пошла обратно.
А на следующий день решила пройтись по городу. Помня, еще со школы, что все дороги ведут к церкви, я направилась по одной из них. Через несколько минут я уже была в храме. Честно говоря, я никогда не была особо верующей, но тогда мне казалось, что только церковь сможет хоть как-то меня успокоить. В церкви было пусто, я прошла вглубь и остановилась. Такой красоты я давно не видела, вокруг были необычайно красивые иконы, своды тоже были расписаны фрагментами жизни Христа и ангелами. Я подошла к одной иконе, и мысленно про себя сказала: «Господи, я знаю, что не была прилежной верующей, но я очень прошу помоги понять реально ли все это.»
– Кто ты, дочь моя? – я подпрыгнула от неожиданности, но удержала испуганный вскрик, обернувшись, я увидела перед собой священника
– Олеся, – пролепетала я, – я племянница Анны, – мы договорились, что отныне я буду так себя представлять
– Отец Никон, – представился мне батюшка, я молча ему поклонилась, в этот момент в храм вошел высокий, светловолосый мужчина. У него были высокие скулы, и он чем-то напоминал собой отца Никона, только у священника были тонкие нос и губы.
– Всеволод! – приветствовал его отец Никон, я внутренне напряглась, так звали моего персонажа… Всеволод и отец Никон крепко обнялись, и я заметила, что они действительно похожи, как братья. Вот только форма глаз и губ у них была разной. У отца Никона глаза были слегка раскосые, как у кочевников, а волосы черные. «Видимо метис», – подумала я. У Всеволода глаза были большие и, я бы сказала, что они светились уверенностью и силой, в то время как у Отца Никона – добротой и знанием. Я поймала себя на том, что бесстыдно рассматриваю их, и поспешно опустила глаза.
– Прости меня, Олеся, ты что-то хотела спросить? – обратился ко мне отец Никон, в этот момент я заметила, что Всеволод рассматривает меня. На мне была одежда дочери Анны, красивый вышитый сарафан, так получилось, что он был, как будто на меня сшит!
– Батюшка, – начала я и слегка покосилась на Всеволода, тот прошел дальше в храм, и остановился чуть дальше от нас, – как понять, что происходит на самом деле, а что нам только кажется?
– Хм… а почему ты это спрашиваешь?
– Мне кажется, что я сейчас сплю, и все это нереально, – осторожно подбирая слова, объяснила я
– если ты это понимаешь, это уже не сон, – спокойно ответил он. Я задумалась: «И вправду, человек не осознает, что он безумен, а я ведь сознательно считала так. И это не сон, я чувствую боль», – спасибо, вы мне помогли, – честно поблагодарила
