дочь, а за очень богатого и уважаемого в городе человека!».
Сколько нитке не виться, а конец всё-таки будет. Так и узкие рижские улочки закончили вить своё кружево и в конце концов вывели Фридриха на Ратушную площадь. Перейдя её, он остановился у входа в ратушу. Оглянулся по сторонам, вздохнул и перекрестился. Потом посмотрел на свою дочь, приказал ей повернуться и осмотрел её наряд. Не заметив никакого изъяна, он ещё раз обошёл вокруг дочери, но и на этот раз не нашёл к чему придраться. Ещё раз вздохнул и подтолкнул её к двери.
– Ну, с Богом! – сказал Фридрих.
Дочь остановилась в дверях и с мольбой посмотрела на отца, пытаясь что-то ему сказать.
– Я знаю, что ты хочешь мне сказать! – произнёс отец, не дав произнести ей ни слова – Не рви мне сердце, дочка, я и так себя чувствую: хуже некуда! Иди уж!
Мария тяжело вздохнула и, опустив голову, вошла в ратушу. Её ноги, словно налитые чугуном, еле-еле ступали по белокаменной лестнице. Ей казалось, что вот-вот – и она просто упадёт на эти ступени и останется там лежать навечно, но нет, она вслед за отцом всё-таки дошла до зала, в котором обычно находился бургомистр города. «Пресвятая Дева, лишь бы его не было!», – молилась Мария, но её пожелание не исполнилось. Толстый, маленький, ненавистный ей человечек сидел за огромным столом и лениво отрезал кусочки яблока. Все в городе знали, что их бургомистр просто помешан на них. Его лечащий врач сказал, что яблоки очень полезны для укрепления его зубов и всего организма. Поэтому он теперь и дома, и на своём рабочем месте – постоянно ест яблоки, но от этого его старые, больные зубы крепче не становились.
– А, Фридрих! – завидя гостей, радостно прокричал бургомистр. – Признаться, я тебя уже и не ждал. Да, представь себе – только вчера как про тебя думал: «Где там мой Фридрих, что-то его давно не видно. всё ли у него хорошо?».
– Здравствуйте, господин бургомистр, – поклонился купец и заодно незаметно подтолкнул свою дочь в спину, принуждая её вспомнить про хорошие манеры и отвесить поклон главе города.
– А я смотрю, ты и свою дочь ко мне привёл. Что так? Просьба, может, какая важная у тебя ко мне есть?
– Не гневайтесь, господин бургомистр, на мою несуразную дочь. Это всё по молодости она у меня иногда взбрыкивает, прямо как строптивая козочка, а так она у меня добрая, прилежная и очень даже послушная барышня.
– Помнится, в прошлый свой визит к тебе, я наблюдал совсем иную картину, и я бы не сказал, что она у тебя такая уж и послушная, – усмехнулся глава города.
– Это у неё всё от неожиданности случилось. Такой высокий гость – вот она совсем и растерялась. Не знала бедняжка, что вам и сказать, господин бургомистр.
– Растерялась, говоришь?
– Сущая правда – растерялась, господин бургомистр, молоденькая она ведь совсем. Только
