ллектуальной издательской системе Ridero
Пролог
Пять лет назад я, вернее, мое сознание перенеслось из 21 века в далекое прошлое, 1670 год. Произошло это при трагических обстоятельствах, в темную ночь в глухом алматинском дворе я вступился за неизвестную девушку и погиб от рук ее насильников. Моя душа неведомым обычному разуму образом вселилась в телесную оболочку юного казака, воспитанника запорожского мага-характерника. Его душа покинула хозяина после странного падения юноши с коня, немыслимого для того, кто с раннего детства, едва ли не научившись ходить, твердо сидел в седле скакуна. Наверное, какое-то провидение, божий промысел предопределил мою судьбу в этом жестоком мире, даровав вторую жизнь, вынес мне свое высшее предназначение.
Наставник Ивана Свирькова, так звали моего предшественника в юном теле, едва ли не с первого взгляда определил подмену его личности на мою, но не стал противиться случившемуся, напротив, отнесся с полным участием, помогая в первых моих шагах, в буквальном смысле, в новой жизни. Сейчас, когда учителя нет уже рядом, он ушел в мир иной, дай господь ему упокоение, ясно осознаю, какую огромную роль сыграл наставник в моем успешном врастании в Запорожском братстве, раскрытии особых способностей, щедро посланных мне всевышним. Также божье благоволение сказалось во встрече с замечательной личностью, легендарным кошевым атаманом Сирко Иваном Дмитриевичем, взявшим меня под свою опеку по ходатайству наставника.
Под присмотром своих опекунов учился казацким наукам, владению оружием, конем, джигитовке, единоборствам, а особо в освоении своего дара. Он оказался исключительным, по словам моего наставника, я в самом скором времени сумел уже пользоваться им, вместе с учителем лечил людей, мог совершать наговоры, отводить глаза, внушать и управлять сознанием, даже левитировать и вызывать огонь. Меня ожидало будущее сильнейшего характерника, но я обратился к более земным заботам, лекарству и боевым походам казацкого братства. Да к тому же женился на любимой женщине, что характерникам не позволительно, считается, что семейная жизнь отнимает от мага его энергию и силу. Но я не жалел о сделанном выборе, моя жизнь стала богата незаурядными событиями и семейными радостями.
Во мне скрытно стали меняться наклонности и нравственные ценности, я, никогда ранее не увлекающийся воинскими забавами и познаниями, стал находить волнующим и захватывающим боевые походы, сражения, меня больше не поражали и не возмущали жестокость, коварство и измена ради победы над врагом, стал лучше понимать вольный нрав разбойного народа, которым по сути и было запорожское казачество. Получил признание своих воинских способностей у казаков, Сирко назначил меня сначала сотником, а после Рождественского побоища османо-татарского войска – куренным атаманом, не взирая на мой юный возраст. В походах, во взятых городах и крепостях сам до грабежей и насилия не опускался, но давал спуску подобным деяниям окружающих казаков, они в природе вольного братства, одномоментно ее не поменяешь, нужна кропотливая и долгая работа с негарантированным успехом. Но придется браться за нее, если есть стремление поменять трагическую судьбу Запорожского воинства и всего Днепровского казачества.
В прежней истории запорожцы стали изгоями на своей родине, когда отпала необходимость защиты южных рубежей от татарских и османских набегов и походов. Своими разбойным поведением и вольницей, изменой вызвали гнев московских государей, начались гонения и лишения, приведших к роспуску днепровского казачества, изгнанию на чужбину самых упорных сторонников своей самобытности. Те же донские или кубанские казаки, напротив, стали оплотом самодержавия, верными его слугами в войне против неприятеля. Надо постараться поменять своенравие запорожцев, их изменчивость в выборе союзников на верность московскому государству, не искать выгоду в кознях врагов русичей. Такую мысль я всеми мерами привносил своему благодетелю, в конце концов достиг некоторого успеха, Сирко выбрал сторону Московии, а не Речи Посполитой или Османской империи, связями с которыми он придерживался в прошлой жизни.
Атаман деятельно принялся склонять правобережных гетманов к союзу с Московским государством, наиболее влиятельный из них, Петр Дорошенко, державшийся прежде Османской империи, внял уговорам Сирка. Осенью этого, 1675 года, он поклялся в верности царю и передал власть на Правобережье ставленнику Москвы левобережному гетману Самойловичу. Тем самым началось объединение разделенного Андрусовским перемирием между Московией и Речью Посполитою днепровского казачества, преодоление междоусобной Руины, когда братья казаки с разных берегов Днепра шли войной друг на друга по воле сильных государств, держащих под своей рукой многострадальный край казаков. В переговорах с гетманами кошевой привлек меня, я стал особым посланником атамана, много раз ездил по его поручению к гетманам, польскому королю, московскому наместнику, сам при случае убеждал противную сторону. За заслуги в ведении переговоров Сирко назначил меня есаулом, своим главным помощником по внешним отношениям Сечи с другими сторонами.
Глава 1
