style="font-size:15px;"> А потом маму похоронили. На кладбище Наташа поцеловала маму в холодный лоб и разрыдалась. Папа тоже поцеловал маму и нахмурился. А дома помогала готовить поминальный обед какая-то женщина с тонкими губами.
Глава 4. Много событий в один день
Бабушкина подруга сказала, что маму похоронили неправильно. Потому что не позвали священника. Бабушка вздохнула.
– Я всю жизнь неверующая. У нас всех так хоронили. И меня так похоронят.
Подруга сказала:
– Ты-то ладно, а о дочери подумала? Хоть запечатайте могилу-то. Немного земли взять надо, в церкви освятить и на могиле рассыпать. Наталья, на тебя вся надежда.
Наташа носила траур – чёрную косынку. Потому что ещё не прошло сорок дней. Она пошла на кладбище, собрала немного земли с маминой могилы, завязала в узелок и отправилась в церковь. На воротах церкви было объявление: «Прихожанкам в брюках, с накрашенными губами и простоволосым в храм не приходить». А Наташа была в джинсах. Она постояла в задумчивости и побрела домой. Подходящей юбки, тёмной и длинной, у неё не было. Нужно было что-то придумать.
Наташа так задумалась, что на кого-то налетела. Конечно, это был Саша-Джон. Он стоял на тротуаре возле Наташиного дома и улыбался. Рядом лежал его велосипед. – Джончик, хорошо, что ты тут. Постереги узелок, пока я домой зайду. Эту землю нельзя в дом заносить.
Саша-Джон удивился.
– Ты что, колдунья?
– Джончик, я в церковь иду, а туда в брюках нельзя.
Саша-Джон хотел ещё понасмехаться, но Наташа сунула ему узелок и побежала на свой пятый этаж. Дома никого не было: Серёжка бегал на улице, папа как всегда где-то, бабушка переехала снова в свой дом. Наташа открыла шкаф, и среди кусков материи, которых накупила мама, выбрала тёмную ткань. Она быстро заложила складки на ткани и сколола булавками, обернула вокруг талии почти дважды, закрепила ещё несколькими булавками – получилась юбка. Не очень-то красивая, но ладно. Наташа побежала на улицу, где Саша-Джон терпеливо стоял с её узелком.
– Как, тебе нравится? – спросила Наташа.
Саша-Джон окинул её взглядом, посмотрел из-под руки и изрёк:
– Давай я тебя на дачу поведу. Нужно грачей погонять, чтоб рассаду не портили.
– Дурак.
Они пошли к церкви, и Наташа рассказала, что она будет делать.
– А теперь иди. Дальше я сама.
– Почему это?
– Ты будешь меня смешить.
– А ты не боишься одна на кладбище?
– Нет, – сказала Наташа и удивилась.
Немного подумала и объяснила:
– Там мама.
Церковь долго была складом, но не разрушилась, и сейчас её ремонтировали. Священник во дворе среди досок спорил о чём-то со строителями. Наташа остановилась, ожидая, а потом они зашли внутрь, стали
