чем слинять.
Она все еще дулась на бывшего парня, который ушел из ее жизни, как говорится, по-английски. Вступил в фазу и испарился. Ни «пока тебе Алиска», ни «может, еще свидимся». Иногда она боялась, что его могли поймать, но… нет, только не Ваньку. Он неуловимый.
«А могли бы вместе прятаться. Ну и ладно, сама справлюсь».
Алиса уже не удивлялась, что все ее бросают. Родная мать и то сбежала. Одна подруга осталась.
– Ну так что? – спросила Ира. – Время-то идет. Вдруг уедет твоя судьба?
– Ира! – взорвалась Алиса. – Какая еще судьба?! Ты как ляпнешь!
– О-о, завелась опять, – девушка закатила глаза. – Ты как часики: раз в полчаса. Я, конечно, лучшая подруга и все такое, но хватит на мне которую неделю срываться.
– Так не неси чушь. Знаешь, чем иногда заканчиваются встречи с такими вот судьбами? В прошлом году в Краснодаре случай был: парнишка пристрелил своих родителей. Все соседи подтвердили, что пацан был психованным, и они, мол, не удивились.
– И что?
– Да то, что Ваньке это рассказал Костик, друг этого психованного. Не убивал парень предков. Он в тот день способностью у дома случайно воспользовался, вот за ним и пришли. Родители, видимо, взбрыкнули, поэтому их убили, а парня забрали.
– Боже, одни сенсеры вокруг. Слушай, лисенок, ты сама говорила, что дальше будет еще хуже. Сколько ты продержалась? Две недели? А впереди еще два года. Может, это твой шанс спрятаться? Подумай, минута осталась.
– Ты так и хочешь меня сплавить.
– Глупая, я за тебя переживаю.
Алиса обреченно вздохнула. Ира была права, она не продержится без помощи два года. С каждым днем энергии становится все больше, ее придется выплескивать, а это значит, что не сегодня так завтра «Элита» ворвется в ее жизнь и перевернет все к чертовой матери. Глупо не воспользоваться возможностью избежать рабства.
– Ладно, зови эту «судьбу».
Тимур
Чтобы согреть окоченевшие пальцы на ногах, он топтался на месте, подобно пингвину. Под ботинками ритмично хрустел снег. В сознании парня переливались аккорды, звучал новый мотив, невольно рождались слова и рифмы. Ладони, как ни странно, не мерзли. Наоборот, пылали, как печки. Тимур потер заледеневшие щеки, взглянул на часы – прошло семь минут.
– Не хотят нашей помощи, – сказал он хвостатому другу, который вертелся рядом.
«Что я тут стою?».
Что-то не давало ему уйти. То ли нежелание возвращаться без сенсера, когда он наконец-то подобрался так близко, ведь последние полгода были сплошные неудачи, то ли предчувствие, что его предложением воспользуются.
«Подожду еще минуту», – решил Тимур за секунду до того, как массивная калитка открылась. Из-за нее показала нос невысокая кудрявая брюнетка.
– Заходи, но учти: что-то выкинешь, пожалеешь.
– Понял, понял. Уже боюсь, – задорно ответил парень.
Он вошел во двор и чуть не присвистнул. У дома разливался искусственный
