и в этом случае, – Арно весело улыбнулся.
Алекс помолчал немного, обдумывая слова тату-мастера. «Интересно, – подумал он, – какие двери открыла Вселенная тому рыжему парню с отпечатком ботинка на шее». Потом взгляд Алекса упал на висящий на стене православный крестик.
– Я слышал, что церковь против татуировок, – сказал он.
Арно пожал плечами:
– Да, я тоже слышал.
– Ну, а по-твоему… – Алекс засопел, подбирая подходящие слова. – Есть у этого табу внятное объяснение?
– А ты сам как думаешь? – Арно отложил машинку. – Есть какая-то сомнительная строчка в Ветхом Завете, сейчас попробую вспомнить.
Он говорил как бы нехотя, через силу, словно чтобы просто не обидеть клиента. Но Алекс понял, что тема эта ему не менее интересна.
– «Ради умершего не делайте надрезов на теле вашем и не накалывайте на себе письмен. Я Господь». Книга Левит, 19:28, – процитировал кольщик. – Всё остальное – допущения и домыслы. Да и в этой строчке суть довольно прозрачна: ради умерших – не надо, а так…
– И всё же, как церковь объясняет запрет на тату? – не унимался Алекс.
– Ну, объяснения у них разные есть. Но все на уровне детского сада. Во-первых, практика татуирования у них ассоциируется с оккультизмом и идолопоклонничеством. Такой, видишь ли, ассоциативный ряд у товарищей попов. Здесь, думаю, объяснять ничего не надо – на лицо страх конкуренции и боязнь потерять склонную к мистицизму часть паствы, а с ней и часть членских взносов. Это вообще, по-моему, ключевая причина. Но есть у святой церкви и другие объяснения.
Арно снова взял в руку машинку, и она, зажужжав, вонзила острия игл в шею Алекса.
– Вот это, на мой взгляд, самое интересное из них: наше тело – это храм Божий, а татуировки сей храм оскверняют. Ну, допустим. Но в таком случае проводится чёткое разделение мира материального и Божественного. И тушь, которой «оскверняется» храм, и сам храм являются чем-то отличным от Божественной природы. В таком случае всё материальное оскверняет и оскорбляет Господа, будь то церковный крест или тело святого. Потому что чем атомы, из которых состоит тушь, принципиально отличны от атомов, составляющих всё остальное? И где же тогда жить Богу, если всё вокруг – скверна? Мне более вероятным представляется, что всё сущее является проявлением природы Творца. И именно в этом смысле я понимаю один из аграфов, который звучит так: «Я не в домах из дерева и камня. Расколи кусок дерева – и Я буду там, подними камень – и там найдёшь Меня». Если же изречение из новооткрытого источника кажется недостаточно достоверным аргументом, то вот слова Иисуса из Евангелия от Матфея: «Не то, что входит в уста, оскверняет человека, но то, что выходит из уст, оскверняет человека». Думаю, что для кожи будет справедливо то же, что и для уст. По крайней мере, я не вижу существенных противоречий.
Арно
