style="font-size:15px;"> – Нет.
– Хорошо. Тогда до завтра.
– До завтра.
Я посмотрел на Бониту:
– Комментарии нужны?
– Нет, все ясно, – покачала она головой так, что густой блестящий хвост метнулся по плечам. – Она выдержит такое? Она совсем ребенок с виду.
– Обе они утверждают, что выдержит, – пожал я плечами. – Это одна из составляющих оплаты их помощи нам. Катя должна увидеть, что Бернстайн и Маллиган мертвы. Да и ребенок она… тот еще. Таких детей еще в колыбели… ладно, черт с ними.
– А девушки будут живы еще? – спросила Мария Пилар.
– Если честно, то не знаю, – вздохнул я. – Но мы не можем атаковать раньше: тогда большая операция пойдет псу под хвост.
– Он же убьет еще двух, – сказала она, глядя мне в глаза.
Я выдержал взгляд, хоть и с трудом. Затем сказал:
– Не думаю, что он их сразу убивает. Он всегда на несколько дней приезжает, должен же «растягивать удовольствие»?
Я кривил душой. Черт знает, что эта сволочь успеет с ними сделать, но выбора у нас нет. Иногда и такие решения надо принимать, которые самому противны. Как я сам себе сейчас противен, лгущий и лицемерящий. Но нет у меня выбора, вообще никакого выбора нет. Шаг в сторону от плана – и все развалится.
– Ты точно знаешь, что от них останется к утру субботы? – спросила Бонита требовательно.
Я вздохнул, покачал головой:
– Не точно. – После паузы добавил: – Я вообще ничего не знаю, но знаю другое – если мы нападем раньше, то провал операции обеспечен. Погибнем мы, погибнет еще много людей. Ты же профессиональный военный – не тебе я должен это объяснять.
– Я знаю, – кивнула она печально. – Но мне очень плохо. Это ужасно – иметь возможность спасти и не спасать.
– Есть другие идеи? – жестко спросил я ее.
– Нет. Ни единой, – вздохнула Бонита.
Я снова набрал номер на мобильном. Ответила Светлана.
– Это я, – представился я в трубку. – Мы встречаемся с Катей завтра в одиннадцать. Готовь две сумки и список.
– Хорошо, – ответила она. – Они у нее будут в багажнике. Перегрузите себе, когда встретитесь.
– Договорились. Счастливо.
– Удачи.
Я нажал на «отбой».
– Полтора миллиона? – спросила Бонита.
– Да. Из них половина наша.
– Ты не хочешь ее декларировать?
– Нет. Это – экстра, – решительно ответил я. – Это останется у нас с тобой, как мы и договаривались. У нас двоих. Возможно, когда-нибудь они нам очень пригодятся.
– Даже из команды никто не знает? – удивилась она.
Эта идея ей явно не нравилась, но тут я уже ничего поделать не мог. Я по-другому
