бедру перфоратор и приготовился продырявить его насквозь. Я изловчилась и изо всех сил вцепилась высвободившейся правой рукой в предполагаемое орудие моего убийства. И… проснулась от раздавшегося прямо над ухом отборного мата.
– ***, ***, ***! Зай, что ты творишь? – Прошипел мужчина, отпихивая меня в сторону и сворачиваясь калачиком.
– Эл, прости, мне кошмар приснился. – Повинилась я, гладя его по спине и одновременно краснея. Это за какое же место я его цапнула, что он так выражался?!
– Похоже, придётся тебя за руки к кровати пристёгивать во избежание. – Заявил брюнет и, помолчав с минуту, добавил: – И за ноги тоже, на всякий случай.
– Ммм… я не фанатка БДСМ.
– Правда? – Он повернулся в мою сторону и через мгновение уже нависал сверху, заведя мои руки мне же за голову и крепко их удерживая. – Не похоже… – Эл внимательно осмотрел губы и впился в них жёстким поцелуем-укусом, но тут же отпустил, видимо, заметив в моих глазах животный ужас.
Мне тогда было лет пять, я играла с соседскими детьми в прятки и решила, что лучше всего будет схорониться в лесу, который начинался прямо за нашим домом. Откуда ребёнку было знать, что именно там скрывался дезертир?!
Служба в имперских войсках – пожизненное ярмо: все новорождённые мальчики заносятся в единую базу, из которой потом случайным образом отбираются будущие «дворняги Империи». И с этим ничего не поделаешь. Можно, конечно, откупиться, но такой вариант по карману где-то десяти процентам населения. Поэтому бывает, что молодые солдаты убегают из частей и стремятся на границу, чтобы пока всё не утихнет, отсидеться на землях дамфоров или альсинов. Ни те, ни другие не допускают вхождения на свою территорию отрядов по отлову дезертиров, но при этом совершенно не препятствуют пребыванию чистокровных людей-одиночек на своей стороне границы. Говорят, что зарплаты простых работяг в государствах нелюдей гораздо выше.
Так вот… В лесу я наткнулась на беглого солдата. У парня был бы шанс, если бы он убил меня сразу, но солдат, судя по всему, озверевший от продолжительного отсутствия секса (в имперской армии практикуется целибат), сначала решил развлечься. Он зафиксировал мои руки и ноги так, чтобы я не дёргалась. Я убила его: выжгла мозг, используя магию разума. Как он кричал! Родители солгали военным, сказав, что меня спас какой-то дамфор, исчезнувший сразу после того, как они нашли меня (на границе зеленоглазых часто можно встретить, так что в версии мамы и отчима никто не усомнился). А я зареклась применять свою силу во вред людям.
…Я с трудом очнулась от тяжёлых воспоминаний: по щекам катились слёзы, тело била мелкая дрожь. Эл убрал волосы с моего лица и вытер с него влагу:
– Малышка, я не знал. – Прошептал он, целуя мои глаза. Вот поганец, снова влез в мои мысли, в мою память!
– Поможешь разобрать вещи? – Мне не хотелось обсуждать прошлое.
– Непременно! Помнится, кто-то мне обещал на синтезаторе сыграть.
– А ты уже купил конфеты? – Я состроила сомневающуюся рожицу. – И когда только
