изречение древнего буддийского учителя Сарахи.
– Войди.
Только убедившись, что пожаловал и правда его советник, Торанага опустил меч.
– Садись.
– Я слышал, что вы не спите. И подумал, вам может что-то потребоваться.
– Нет. Спасибо. – Торанага заметил, как углубились морщины вокруг глаз старика. – Я рад, что ты здесь, старый друг, – сказал он.
– Вы уверены, что все нормально?
– О да.
– Тогда я оставлю вас. Извините, что побеспокоил, господин.
– Нет, пожалуйста, войди. Я рад, что ты здесь. Садись.
Старик сел около двери, выпрямив спину:
– Я удвоил охрану.
– Хорошо.
Немного помолчав, Хиромацу продолжал:
– Относительно этого сумасшедшего – все сделано, как вы приказали. Все.
– Спасибо.
– Его жена, моя внучка, как только услышала приговор, попросила разрешения покончить с собой, чтобы сопровождать своего мужа и ее сына в «великую пустоту». Я отказал и велел ей дожидаться вашего разрешения. – Душа Хиромацу истекала кровью. Как ужасна жизнь!
– Ты поступил правильно.
– Я прошу разрешения покончить с жизнью. В том, что он подвверг вас смертельной опасности, есть и моя вина. Я должен был предвидеть, что он не годится для такой службы. Это моя вина.
– Ты можешь не совершать сэппуку.
– Пожалуйста. Я прошу.
– Нет, ты нужен мне живым.
– Я повинуюсь вам. Но пожалуйста, примите мои извинения.
– Твои извинения приняты.
Через некоторое время Торанага спросил:
– Что с этим чужеземцем?
– Много чего, господин. Во-первых, если бы вы не дожидались его, то сегодня выехали бы с рассветом и Исидо никогда бы не загнал вас в ловушку. Теперь у вас нет иного выбора, кроме как объявить Исидо войну – если вы сможете выбраться из замка и вернуться в Эдо.
– Во-вторых?
– И в-третьих, и в-сорок-третьих, и в-сто-сорок-третьих? Я не так умен, как вы, господин Торанага, но даже я догадался, что все, в чем нас хоть отчасти убедили южные варвары, неверно. – Хиромацу был рад поговорить: это помогало унять боль. – Но если есть две христианские религии, враждебные друг другу, и если Португалия подвластна более крупной испанской нации, и если страна этого нового чужеземца воюет с ними двумя и побеждает их, и если это такое же островное государство, как наше, и, самое главное, если он говорит правду, и если священник точно переводил все слова чужеземца… Ну, вы можете сложить все эти «если», оценить их и составить план. Я не могу, так что простите. Я знаю только то, что видел в Андзиро и на борту корабля. Этот Андзин-сан очень крепок умом и духом, хотя и слаб телом – пока, из-за длительного путешествия, – и в море он командир. Я совершенно его не понимаю. Как можно быть таким человеком и позволить
