являющиеся излюбленными местами политических бесед. В Софии, которая прекрасно оборудована городскими путями сообщения (электрическим трамваем), этот последний почти бездействовал; из пяти городских маршрутов действовали только два, (а в некоторые дни и один), и то с значительно пониженным числом вагонов.
Учебные заведения, как университет, так и гимназии и большая часть школ были закрыты в течение всего осеннего семестра 1912 г. В весенний семестр 1913 г. они открылись, но действовали крайне неудовлетворительно. Большая часть профессоров и учителей была на войне, значительная часть студентов тоже, а часть гимназистов, хотя и не призванная под знамена, должна была нести домашния обязанности вместо отсутствующих отцов, обязанности, фактически несовместимые с учением. Таким образом, весенний семестр также пропал для учащейся молодежи Болгарии; в начале июня (вместо обычного конца этого месяца), он был и официально закрыт.
В первые дни войны железные дороги еще действовали. Вместо нескольких,! – трех или четырех пар поездов в сутки, пускалась одна пара; она ходила с значительным опозданием, часов на 15 или более на коротком расстоянии,! – но все-таки ходила. С конца июня, когда румыны вошли в северную Болгарию, движение поездов в ней почти прекратилось. А так как румыны сочли зачем то нужным взорвать мост около Плевны, то главная её магистраль (София – Варна) оказалась испорченной на долгое время даже после заключения мира. Линия между Софией и Белградом прекратила свою деятельность на несколько недель раньше, а линия между Софией или лучше сказать южной границей Болгарии и Константинополем бездействовала уже за все время турецкой войны, – и не возобновляла движения и во время последней войны между союзниками. Оставалась только одна магистраль, которая не вполне прекращала свое действие за все время войны: между Софией и Бургасом (через Филиппополь и Старую Загору). Но и она действовала слабо. И это не благодаря присутствию неприятеля, – здесь страна была от него свободна, а благодаря недостатку служебного персонала, который был забран на войну.
Бездействовали по большей части и правительственные, и общественные учреждения, если только они не связаны непосредственно с деятельностью армии. Кметы (городские головы) были избавлены от военной службы, но члены управ! – нет, и кметы должны были без их помощи вести все городское хозяйство, с дополнительными очень сложными и ответственными обязанностями, возложенными на города благодаря войне. Судьи, до кассационных включительно, были по большей части на войне, и суды заседали в сильно уменьшенном составе; присутствия составлялись из стариков, перешедших предельный для военной службы возраст. Впрочем, в судебной деятельности не оказывалось и особенной надобности. Число преступлений значительно сократилось против обычного, – может быть, вследствие общего подъема, а может быть, вследствие того, что вся та активная часть населения, из которой обычно рекрутируются
