бы я не был занят, я бы… – то и дело повторял он, и Марианна с завидным постоянством отвечала:
– Да уж, но вы-то женаты, мистер Гамильтон!
Похоже, Розалинда догадывалась, что Питер Гамильтон боготворит Марианну, потому что не упускала ни единой возможности отпустить шпильку в адрес Марианны или ее дочери. Вот только все это не принесло ей успеха, поскольку в доме Гамильтонов слово мужа тоже имело вес в отношении выбора невестки.
– Милая Марианна, – недавно сказал он ей, – был бы я моложе, ваша дочь мгновенно покорила бы мое сердце.
Марианна вздохнула. «Может быть, действительно лучше, что Уильям остался дома, – думала она, надевая новое платье, сшитое специально для этого вечера. – Он ужасно старомоден и презирает пустые беседы. Нет, сидеть за столом с мрачным, молчаливым Уильямом было бы ужасно. У него нет ни малейшего желания быть частью этого общества». И действительно, несмотря на то что представители так называемых высших кругов могли всегда остановиться в его отеле, ужинать с ними он избегал. Вполне вероятно, что он не преминул бы высказать свое мнение о торговце, заработавшем свое состояние на тяжелом труде тех, кто добывал для него смолу каури.
– Ах, Уилл! – простонала Марианна, прежде чем отбросить мысли о муже и натереть грубую кожу рук нежным бальзамом.
– С тобой я становлюсь самым счастливым человеком на земле! – нежно прошептал Алан Гамильтон, отводя Оливию в тень цветущего красными цветами железного дерева и прижимая девушку к себе.
Игриво улыбаясь, она подзадорила его:
– Ну же, поцелуй меня!
Какое-то мгновение он колебался, а затем прижался губами к губам Оливии и поцеловал ее безудержно и страстно. Когда девушка снова смогла дышать, она увидела, что глаза его остекленели от желания.
– Ты так долго мучила меня, потому что знала, что я с каждым днем все больше и больше схожу по тебе с ума, да, маленькая плутовка?
– Алан, ты ведь никому не скажешь, что сделал мне предложение в первую же нашу встречу? И главное, что я отказалась. Слышишь? Иначе я возьму свои слова назад и ты никогда меня больше не увидишь.
Алан Гамильтон не понял, что она говорит серьезно.
– Поцелуй меня еще раз! – потребовала Оливия, с удовольствием подставляя ему губы.
– Любимая моя, если бы я не был уверен, что до меня ты никогда не любила мужчину, то подумал бы, что ты богиня любви, – прошептал он срывающимся голосом.
– Алан, я хочу быть с тобой всегда, но у меня есть два условия.
Алан Гамильтон удивленно посмотрел на Оливию.
– Условия? Это уже не так романтично!
– Не пойми меня превратно. Я ничего не хочу так сильно, как поскорее выйти за тебя замуж. Я тоскую по тебе. Каждый твой поцелуй говорит мне, что я буду счастлива в твоих объятиях. Так не будем же терять время! Как насчет того, чтобы сочетаться браком на это Рождество?
Алан
