мента и непринужденность, с которой он все это произнес, развеселили меня, и я едва сдержалась, чтобы не рассмеяться. Лучше бы я не сдерживалась.
– Видишь, человека уже мутит от тебя! – кивнула в мою сторону Тамара, хотя ни малейшего неудовольствия или осуждения в ее голосе я не услышала. – Садись уж, чудо гороховое! Чего это тебя не кормили так долго?
– Чего? А я вам, гражданка начальник, сейчас поясню… – Освободившись от куртки, Жихарь пристроился к столу. – Сменить меня было некому. Только сейчас пост сдал – пост принял. Пашка Пархоменко заступил. А вчера в обед вообще кино: прислали сержанта, а тот минералки две двухлитровые бутылки принес и пачку какого-то хренового печенья. Чтоб я, значит, подкрепился. Сечешь? Я только матерился, но кого это колышет!
– Зачем же ты там сидел?
– Ну, извините, – Жихарь развел руками. – Вообще-то – чтобы твое распоряжение, Антоновна, выполнить, только в райотделе людей, понимаешь, не хватает. А потом, все ж знают: один Жихарь двух сержантов стоит.
– Ешь за двоих, это точно. А пьешь за троих. Хочешь сказать, что и не спал все это время?
– Не хочу, потому что спал, – сознался опер. – Знаешь когда? Когда дождик сыпанул. Перебрался в сарайчик и там часика три придавил. От дома до калитки все равно мимо сарайчика идти, а сплю я чутко. Меня, кстати, Витька Козий разбудил, чтобы сообщить, что там утром на площади труп нашли… Нальют мне сегодня в этом доме или нет?
Олег молча поставил перед жаждущим, голодным и усталым оперативником стопку и наполнил ее до краев. Жихарь не выпил самогон, не глотнул, не опрокинул в себя – он его хлобыстнул. Именно это слово пришло мне в голову. И теперь, если кто-то спросит меня, в чем разница между понятиями «выпить» и «хлобыстнуть», я познакомлю этого пытливого человека со Стасом Жихарем и попрошу его показать, как это делается.
Поставив пустую стопку на стол, опер подцепил вилкой ломоть сала, метнул его в рот, туда же отправил добрую половину хрустящего соленого огурца.
– Ух! Как дети в школу! – удовлетворенно крякнул он. – Антоновна, позволишь у тебя переспать? А то я сейчас выпью еще одну, а потом меня по дороге дяденьки милиционеры заметут. Сама знаешь, какая обстановка в городе…
– Классический случай, Ларчик, – Тома кивнула на Жихаря. – Дайте воды напиться, а то есть так хочется, что переночевать негде. Кстати, Стас, знакомься: Лариса, моя кума, адвокат из Киева.
– А кому здесь уже адвокат потребовался?
– Она ко мне в гости приехала.
– О, вполне своевременно… То есть, я хотел сказать, очень хорошо.
Олег похлопал опера по плечу и вышел, оставив нас втроем.
Очевидно, с семьей Комаровых у Жихаря были самые дружеские отношения, несмотря на то что Тамара была работником прокуратуры. То есть, органа, который поставлен надзирать за работой милиции и сплошь и рядом отпускать на волю тех, кого задерживает уголовный розыск. Во всяком случае, в этом доме Жихарь чувствовал
