по рогам ему давали хороми мастрячили кумовские мутки,
но всегда вентал в законе вором,
не расшибли и трюмные сутки.
Сице николи не запорол косяка,
за раменами пятна не оставил;
в доску потаранил кроче босяка
да коцы в угол гордо поставил…
***
Заховали мусора в краю зечном,
где склеил уркаган седой ласты…
Ныне почиет он в покое вечном,
как легенда из воровской касты…
Таёжный Волк, 09.2015
Таёжный волк
На стыках восе колеса стучат:
на севера этапом ронга рысит;
зека с волей роками разлучат,
на ушах кого пятилетка висит…
Торцают там ветра на верстах,
где встречают вагонов засеки;
там всюду номера на керстах,
где почиют вечным сном зеки…
Сице в тайгу загнали поганцы:
воряга сделал по новой ходку;
сице скоро опустит он кранцы,
затем начнёт в кишлаке мотку…
Суки снова посадили на кукан,
скокаря раскоцали во грандах;
снова на лачио покатил уркан,
долго поторчит он на брандах.
Внове жармо надел кичманец,
кто мало шпацырал по городу;
на каторгах постарел жиганец,
кто вшей кормил там смолоду…
По музе топал он всем кайсом,
всю дорогу витал на шармака;
вор доселе не шнырил вайсом
и пашней не получал сармака…
Нелице гады сажали на пайку,
гоняли вора на этапные драги:
в кандалах вентал крозе тайгу
и вступал на тюремные праги.
Ганева менты давили торбами,
но с куражем роцкал до конца:
им падлы не правили зорбами,
и кастеты не сломали шпанца.
Не упал на варнацком шемине:
осе накопил регалки да шрама;
седни высоце стоит на земине,
нехай пред очами снова брама…
***
Ворота галеры закоцала вахта:
волю сице оставил за гаванью…
Босяка старого приняла тахта,
и кодла ему кнецает шаванью…
Таёжный Волк, 10.2015
Сидка в трюме
Опять камерная музыка зычет:
с брадой сицаю на полу голом;
одале стайка журавлей кличет,
но мне захать в зендане полом…
***
Так по новой сел на корточки,
и дубаком заперта кичи порта;
осе кручу на пальцах чёточки,
зеницы метаю на серые борта.
Паки в трюм загружен суками,
понеже не выходил на лавору:
не помаран я душой и руками:
восе меня запирают на завору.
Фраера на пашне там брушат,
а мне в падлу спиной гнуться;
свободу свою гады не крушат,
раз
