переть какое-то опереточное себялюбие, не оставляющее ни места, ни времени для любви к детям.
Дети шоу-бизнеса в моей стране давно стали участниками мыльной оперы, оборачивающейся психологической драмой. Они не имеют представления ни об этике, ни о вере, ни о милосердии, им непонятно, где добро, где зло. Где любовь. Потому что их родители сражаются друг с другом, отринув все представления об этике, о вере, о милосердии, о добре, о зле. И о любви.
Родители ругаются и делят, делят, делят, вербуя детей, а те чувствуют боль и оставленность… Лютая явь выглядит так: дети нужны этим мамам и папам для самоутверждения, для игрищ, для купли-продажи; ими приторговывают, их третируют. Или их делают похожими на себя, холеных, зажравшихся пустоцветных эгоистов.
Не так давно я просочился на бал дебютанток журнала «Татлер»: знаменитые родители выводят в свет детей, которые, насколько я понял, тоже очень желают быть знаменитыми, что можно, конечно, списать на гены.
Можно попытаться развить тему оставленности, переключить регистр и десять раз употребить оборот «социальная катастрофа», а можно просто поделиться тем, что за 25 лет я почти не видел нормальных семей в шоу-бизнесе.
Мне жутко в этом смысле не повезло. И все-таки не так, как их бедным детям.
А конкурсы красоты для девочек я бы просто запретил.
Неглянцевые итоги
Меня зазвал глянцевый журнал обсудить светские итоги года. Со мной уловки не пройдут, я сам ловкий, и, будучи летописцем шоу-бизнеса, к таким вещам отношусь сурьезно, как к акту художественного толка.
Я бы, например, на вашем месте насторожился, если бы узнал из соцопросов, что 80 % процентов населения начхали на судьбу Сергея Филина, который чуть не ослеп из-за козней в Большом театре. Причем люди очень внятно формулируют свое отношение: «Да пусть хоть поубивают друг друга, скоты зажравшиеся».
Совсем молодой человек, которого одни сослуживцы считали оборзевшим и которому другие воскуряли фимиам, чуть овощем не стал, а сострадания к нему – вот именно что чуть.
Цискаридзе в суде, когда его спросили, знает ли он, что стряслось с коллегой, Цискаридзе, который воленс – неволенс с самого начал был втянут в эту страшную и мерзкую историю (многие даже грешили на него), Цискаридзе, которого назначили джентльменом, – ответил: «У него с глазами глазами», – сказал балерун с притворным безразличием о парне, коллеге, который чуть не издох.
Истории с суррогатным материнством, возбудившие страну, показали через нервическую реакцию, что мы, вы, в сущности, очень злые люди. И киркоровские дети чуть прежде, и особенно дети Пугачевой-Галкина так возмутили людей, будто нанесли сокрушительный удар по их картине мира.
Останавливаться на этой коллизии смысла большого нет, просто обнародую – пунктирно – свое отношение к этой проблеме. Мы не можем запретить людям быть счастливыми – это раз. Мы не должны считать преступлением, если люди выбрали
