отношения ко мне и к моей жизни. Тело, которому я обязан моим душевным переживанием, будет принято в общий круговорот мира и останется в нем так, что не будет иметь ничего общего со всем тем, что я в себе переживаю.
Подобное размышление может вызвать во внутреннем переживании все ужасы мысли о смерти без того, чтобы к этому впечатлению примешались чисто личные чувства, обычно связанные в душе с этой мыслью. Эти чувства действуют так, что в присутствии их нелегко устанавливается то спокойное, невозмутимое настроение, которое необходимо для познавательного размышления. Более чем понятно, что человек ищет познания о смерти и о жизни души, независимой от разложения тела. Положение, в котором он находится по отношению к вопросам, о которых здесь идет речь, способно больше, чем что-либо другое в мире, затуманить объективный взгляд и заставить принять ответы, подсказанные желанием. Но в духовной области человек не может ни о чем приобрести истинного познания, если он не сумеет стать как бы совершенно непричастным и принимать так же охотно «нет», как и «да». Между тем стоит ему только добросовестно заглянуть в себя, чтобы стало совершенно ясным, что сознание об угасании со смертью тела также и душевной жизни он не принял бы с тем же спокойствием, как сознание, которое говорит о продолжении существования души после смерти. Конечно, есть люди, которые совершенно честно верят в уничтожение души вместе с прекращением телесной жизни и которые строят свою жизнь на этой мысли. Однако и о них можно сказать, что в своих чувствах они относятся к этой мысли отнюдь не беспристрастно. Они, правда, не позволяют себе под влиянием ужасов уничтожения доходить до того, чтобы желание, направленное на продолжение жизни, пересиливало в них доводы убедительного для них познания. Поэтому представления таких людей бывают нередко более объективны, чем представления тех, которые, сами того не зная, морочат себя или позволяют морочить себя доводами в пользу продолжения жизни по той причине, что в тайниках их души горит желание такового продолжения. Однако и у отрицателей бессмертия предвзятость бывает не менее велика. Но только она другого рода. Среди них можно встретить людей, которые создают себе определенное представление о том, что называется жизнью и существованием. Это представление приводит их к необходимости мыслить определенные условия, при которых единственно возможна эта жизнь. Из своих воззрений на жизнь они делают вывод, что по отпадении тела не может больше быть необходимых условий для жизни души. Эти люди не замечают, что они уже предварительно составили себе определенное представление об условиях, при которых единственно возможна жизнь, и что они только потому не могут верить в ее продолжение после смерти, что составленное ими представление не допускает возможности помыслить существование, свободное от тела. Они связаны если не своими желаниями, то представлениями, от которых никак не могут освободиться. В этой области существует еще много и других предвзятостей. Привести можно всегда только
