возможности проверки наших грез, – это мгновение.
Отдаваться всецело текущему мгновению и в то же время не терять душевного равновесия, когда одно мгновение сменяется новым, стирающим предыдущее, любить все мгновения своей жизни одинаково сильно, текущее предпочитая всем прошедшим и будущим, – вот чего требует от нас аполлинийская мудрость.
Она как бы говорит нам:
«Пусть твое Я стремится по воле мгновения.
Мысли – во мгновении, ибо мысль, которая длится, становится противоречием.
Будь справедлив – во мгновении, ибо справедливость, которая длится, становится насилием.
Будь счастлив – во мгновении, ибо счастье, которое длится, становится несчастием.
Не старайся продлить мгновения – умирание истомит тебя.
Люби все мгновения и не ищи связи между явлениями.
Мгновение – это колыбель и могила.
Пусть каждое рождение и каждая смерть будут тебе нежданны и необычайны.
Не говори: вот я жив, а завтра умру. Не дели сущего между жизнью и смертью.
Скажи: ныне живу и умираю».[11]
Можно сказать, что аполлинический сон покоится на дне мгновения, и каждая смена мгновений нарушает его. Отсюда встает с несомненностью мифологически столь мало выясненная связь Аполлона с идеей времени.
Между тем во многих эпитетах Аполлона мы видим явное указание на то, что эта связь существовала в представлении древнего эллина.
Аполлон не только Мусагет – вождь Муз, он и Мойрагет – вождь Мойр, ему подчинены Парки – эти скорбные музы времени.
Он ОРИТЕС (гр.) – бог часов, он НЕОМЕНИОС (гр.) – возобновитель месяцев, наконец, до нас дошел редкий эпитет, единственный раз во всей известной нам античной эпиграфии употребленный, найденный на острове Тэносе:
«Horomedon», – который мы вправе перевести «Вождь времени».[12]
Среди обычной свиты Аполлона, среди девяти муз, мы как бы не находим никакого указания на связь Аполлона с временем, пока не вспомним, что Музы – дочери Мнемосины – памяти.
Память – Мнемосина является как бы старшей из Муз, память – родоначальница всех искусств.
Поль Клодель в своей оде «Музы» так определяет ее:
В молчании молчания
Мнемосина вздыхает.
Старшая, та, которая не говорит никогда…
Она слушает, она созерцает.
Она чувствует. Она ВНУТРЕННЕЕ ЗРЕНИЕ ДУХА.
Чистая, единая, ненарушимая, она вспоминает самое себя.
Она отвес духа! Она соотношение, выраженное прекрасным числом,
Она неотвратимо поставлена
У самого ПУЛЬСА БЫТИЯ.
Она – ВНУТРЕННЕЕ ВРЕМЯ;
Она связь того, что не время, с временем, воплощенным в слове.
Она не будет говорить.
Ее дело не говорить: она совпадает.
Она владеет, она помнит, и все сестры внимательны к движению ее век.[13]
«Пусть твое Я стремится по воле мгновения – ныне живу и умираю». – Фрагменты из первой части («Слова Монэль») повести М. Швоба «Книга Монэль», вошедшей в сборник «Лампа Психеи», хранящийся в библиотеке Волошина (см.: Schwob Marcel. La lampe de Psyche. Paris, 1903, p. 160–162; ср.: Швоб Марсель. Книга Мональ / Пер. с французского К. Бальмонта и Елены Ц «ветковской». СПб., 1909, с. 13–14; Швоб Марсель. Собр. соч. СПб., 1910, т. 1. Лампа Психеи/Пер. Л. Троповского, с. 19–20).
«Horomedon» – «Вождь времени». – Ср. статью Волошина «Horomedon» (Золотое руно, 1909, Э 11–12, с. 55–60), где он утверждал, что Аполлону более подобает наименование Мойрагета (предводителя Мойр – богинь судьбы, ведавших настоящим, прошлым и будущим) или Хоромедона (вождя времени). 15 августа 1909 г. Волошин писал С. К. Маковскому: «Я вижу свою (и нашу) задачу не в том, чтобы исследовать древние культы Аполлона, а в том, чтобы создать новый – наш культ Аполлона, взявши семенами все символы, которые мы можем найти в древности. И для нас они, конечно, получат новое содержание. Соединение идей Аполлона Мойрагета с идеей Аполлона – вождя времени я, конечно, не считаю античным. Но для современной мысли, полагаю, это сопоставление может сказать много» (см.: Ежегодник Рукописного отдела Пушкинского Дома на 1976 год. Л., 1978, с. 251).
Поль Клодель – к движению ее век. – Перевод Волошина; см.: Аполлон, 1910, Э 9, отд. «Литературный альманах», с. 30–31.
