когда он скажет хоть что-нибудь, чего я еще не знаю. К чему он клонит?
Филипп провел ладонью по глазам и бросил взгляд на часы у постели.
– Профессиональная этика запрещает мне… – начал он, но умолк, вздохнул и тяжело опустился на край кровати рядом со мной. Если бы мне требовались новые доказательства, что Джимми больше нет, в эту минуту я бы их получила. Филипп ни за что не отважился бы на подобную фамильярность, если бы существовала хоть малейшая вероятность, что Джимми неожиданно вернется и застанет его сидящим рядом со мной на постели.
– Кто в состоянии постичь смысл поступков Джеймса? Я проработал с ним более двадцати лет, но так и не понял толком, что он за человек. Лиллиан… – Филипп несколько раз вздохнул, потом взял мою руку и задержал в своей. – Он ничего вам не оставил. Все свое имущество он завещал брату и сестре.
Я не поняла, что он имеет в виду.
– Но ведь он их ненавидит, – возразила я, высвобождая руку. Атланту и Рея, своих единственных ныне живых родственников, Джимми не переносил. Материально он обеспечивал их, вытаскивал из передряг, в которые они то и дело попадали, и при этом ненавидел. Нет, хуже – презирал. Однажды, поймав на себе странный взгляд Джимми, я спросила, о чем это он задумался.
– Они тебя живьем сожрут, – ответил он.
– Посмотрим! – улыбаясь, отозвалась я. Но Джимми не ответил на мою улыбку.
– Когда я умру, Атланта и Рей спустят на тебя всех собак, каких только смогут. И наймут адвокатов, которые работают за процент.
Очередное упоминание Джимми о смерти мне не понравилось – слишком частыми они стали в последнее время.
– За процент от чего? – уточнила я, продолжая улыбаться.
– От той суммы, которую они отсудят, ободрав тебя как липку, – нахмурившись, объяснил Джимми.
Слушать продолжение я не желала, поэтому замахала руками:
– Филипп сумеет заткнуть им рты.
– Против такой жадности Филиппу не выстоять.
Я не ответила, потому что была согласна с Джимми. Сколько денег он ни давал Атланте и Рею, им всегда было мало. Однажды, когда Джимми срочно вызвали по делу, я застала Атланту в гардеробной, где она пересчитывала мои туфли. Пойманная с поличным, она ничуть не смутилась – уставилась на меня в упор и заявила: «У тебя на целых три пары больше!» Выражение ее лица так напугало меня, что я со всех ног бросилась к себе в спальню.
– Завещал им все? Что именно? – спросила я Филиппа. Я была готова думать о чем угодно, лишь бы не о том, какой станет моя жизнь без Джимми.
– Все свои акции, все дома, недвижимость во всем мире, все авиакомпании – словом, все свое имущество Джеймс завещал вашему деверю и золовке.
Дома, которые то и дело покупал Джимми, я не переносила, поэтому никак не могла взять в толк, что плохого в таком завещании.
– По-моему, перебор со стеклом и сталью, – заметила я, коротко улыбаясь Филиппу.
Он вспыхнул.
– Лиллиан,
