своим отцом и братом рыбачили в Селлахской губе[4]. Был конец лета. Ветер дул еще с берега, но ледяные глыбы, все в большем количестве появлявшиеся в Северном Полярном море, говорили о близком наступлении зимы. Никола советовал вернуться скорее домой, но лов был хороший, и отец Николы, старый опытный рыбак, не торопился. Он уверял, что вместе с морозами подует северный ветер, который быстро принесет их к берегу.
Однако умиравшее лето не хотело уступить зиме без боя. Южный ветер все усиливался и перешел в шторм. Рыбаков относило к острову Макара. Небольшой парус сорвало, рулевое весло сломалось о ледяную глыбу. Седые волны трепали маленький каюк, как щепку. Но привыкшие к опасностям своего промысла, рыбаки не теряли присутствия духа. Льдины им давали пресную воду, а рыбы было в изобилии. Им приходилось страдать только от холода, но недаром они выросли в самом холодном месте земного шара. Их организм стойко сопротивлялся. Полузамерзшие, оледенелые, они подбадривали друг друга шутками.
На третий день их странствования случилось несчастье: их каюк попал между ледяными глыбами, которые смяли его, как яичную скорлупу. Рыбаки едва успели выбраться на льдину и продолжали на ней путешествие.
Предсказание отца Николы, хоть и с опозданием, исполнилось: береговой ветер утих, и скоро потянуло ровным ледяным дыханием с севера. Льдина направилась к берегу, но до него было далеко. А голод начинал не на шутку беспокоить потерпевших крушение. Рыба погибла вместе с каюком. Ловить руками было не так-то легко. Рыбаки начали слабеть от голода. Море, взбаламученное переменой ветра, кипело. Ледяные брызги окатывали путников с ног до головы. Иногда волны перекатывались через них.
– Сильно плохо было, помирать надо, – пояснил мне Никола.
Однажды ночью – хотя солнце в это время уже заходило за горизонт, но ночи были очень светлые – рыбаки увидали «сильно большой каюк», который шел прямо на них, сверкая огнями.
Это был пароход, но такой огромный, какого Никола никогда не видал в своей жизни. Рыбаки закричали и замахали руками. Пароход приближался, но людей на нем не было видно. Однако, судя по тому, что он направлялся прямо к льдине, рыбаки решили, что их заметили на пароходе. «Почему только он не кричит?» – думал Никола. Чем ближе подходил пароход, тем он казался больше. «Мне надо было смотреть вот так», – объяснил Никола, поднимая лицо к небу.
Радость рыбаков скоро сменилась ужасом. Нос огромного парохода уже был в нескольких метрах от них, а на палубе его не было видно ни одного человека… Еще минута, и киль парохода врезался в льдину и разбил ее пополам. Раздался страшный треск, ледяная вода залила Николу, – он почувствовал, что льдина ушла из-под его ног. Когда Никола вынырнул, отца и брата не было. Они оказались на той половине льдины, которая пошла мимо левого борта, а Никола оказался справа от парохода… С тех пор Никола никогда больше не видал ни отца, ни брата и не знает, что с ними.
Никола барахтался в воде, а железная стена пароходного корпуса проплывала мимо него. Сомнений не было: команда парохода не заметила их… Никола был обречен на гибель, если сам не позаботится о
Селлахская губа – залив Северного Полярного моря восточнее устья Яны (Якутия). Название губа получила от речки Селлах, одной из многих тундровых речек, впадающих в губу. На реке Селлах и в заливе богатые рыбные промыслы.
