с фигурными вырезами, с переплетёнными тонкими ремешками, поднимающимися до колена и там застёгивающимися, с множеством дырочек, из разноцветной кожи, атласа, шёлка, украшенные золотыми пряжками, сияющими в лучах солнца камнями…
– О-о-ой, – Настя с разочарованным стоном опустилась на ковёр рядом с коробом, взяла в руки одну пару. Вся эта красота была изготовлена с расчётом на копыта! Поэтому туфли и были такими маленькими и на совершенно плоской подошве. Они не приспособлены для человеческой ступни!
Мастер, до этого с гордым видом взиравший на свои изделия, глянул на её босые ноги, а потом ухватил себя за рога и закачался. Настя жалобно посмотрела на него: – дин Свази, они такие краси-и-и-ивые!
– Ах, милая, прости ты, ради всех богов, глупого козла! Ведь я слышал, что ты человек, а не мархурка! Ах, стыд мне и позор! Как же я так оплошал!
Старый мастер так искренне убивался, что Насте стало его жаль. Она взяла его за худую жёсткую ладонь и усадила на диван. Сама села напротив в кресло, осторожно спросила: – дин Свази, а не мог бы ты сшить обувь на мою ногу? Хотя, наверно, у тебя нет такой колодки…
Тот перестал причитать и посмотрел на неё умными, тёмными глазами: – Настя, я сделаю колодки и обувь тебе сошью по ноге, но тебе придётся подождать дня два.
Она обрадовалась: – это просто замечательно! Сшей мне, для начала, вот такие босоножки, – она взяла в руки туфли на плоской подошве, состоящие из переплетённых ремешков, – только, пожалуйста, сделай к ним небольшой каблук.
Мастер нахмурил брови: – Настя, я не знаю, что такое «босоножки» и «каблук».
Она спохватилась: – ах, дин Свази, я тебе сейчас нарисую.
В её комнате, на небольшом бюро, она ещё раньше рассмотрела стоящие в красивом деревянном стаканчике остро заточенные перья из тростника. Чернила, изготовленные из сока какого-то дерева, находились тут же, в стеклянной бутылочке. В итоге ей, несколько коряво, удалось изобразить босоножки с небольшим каблучком, вид сбоку. Мастер долго рассматривал рисунок, хмыкая и покачивая головой, наконец, пообещал, что сделает ей такую обувь. Палочкой с зарубками он измерил длину Настиной ступни, не переставая удивляться, какая на ней мягкая и нежная кожа. Извинившись, он даже пощупал и погладил розовую пятку, от чего Настя взвизгнула: она ужасно боялась щекотки. Случайно повернув голову, она увидела, с каким восторгом смотрит её служанка на ворох разноцветной обуви.
– Дин Свази, скажи, пожалуйста, нельзя ли Ани взять для себя одну – две пары?
Старый мастер улыбнулся: – я буду только рад. Повелитель не обеднеет, если заплатит за обувь для этой девочки. – Настя ободряюще подмигнула Ани. У той порозовели смуглые щёчки, и она с восторгом зарылась в короб.
Обедала девушка вдвоём с Повелителем Джамайеном. Как тот объяснил, Кумбо не будет обедать и ужинать, чтобы завтра поутру его мысль достигла наивысшей концентрации. Настя
