пустой улице.
Это было невероятно, потому что я уже почти догнал Парсельера, и не прошло и пяти секунд, после того момента, когда он скрылся за поворотом. Вокруг в пределах возможной досягаемости кроме гостиницы и прачечной не было ни одной двери, за которой он мог бы скрыться. Значит оставался только один вариант. На всякий случай я заглянул через широкую витрину в прачечную, но не увидел там ни души. После этого я нерешительно перешагнул порог отеля. Зазвенел колокольчик на двери, и на меня уставилось вежливо-равнодушное с оттенком настороженности лицо портье.
Я попытался как можно более правдоподобно изложить свою проблему, но достучаться до портье так и не получилось. Тот наверняка врал, исполняя поручение клиента не беспокоить, но делал это настолько искренне, что я уж было засомневался: а не обознался ли я? Быть может, хотя это было маловероятно, Парсельер скрылся за одной из зарешеченных дверей дальше по улице?
Ладно, я его упустил, но теперь мне хотя бы известно, где можно было бы его отыскать, а это само по себе уже не мало. Я бросил взгляд на часы: у меня ещё оставалось время, но пора было двигать в сторону «Двух Мельниц». Я повернул обратно на рю Бланш и стал карабкаться вверх, в сторону площади. Внезапно меня будто иглой кольнуло какое-то неприятное предчувствие. Как будто случилось что-то такое, чего я пока не понимаю, и это произошло без моего ведома, а значит, контроля, и что способно довольно серьёзно повлиять на мою жизнь. Я замедлил шаг, с опаской огляделся и прислушался. Обычный шум города, гул машин, сливающийся с болтовней прохожих. Где-то неподалеку из открытого окна звонок телефона резко прервал стрекот печатной машинки. Бывает же такое: кто-то ещё пользуется таким раритетом.
Вроде бы всё осталось как есть, только сменились оттенки и какие – то еле заметные нюансы. Я прошел до следующего перекрестка, и вот тут меня ожидал первый сюрприз. Довольно приличного японского Ресторана «Иошими» не было, а на его месте располагался видеосалон «Красная рыба». Я, словно отгоняя сон, тряхнул головой, но видение никуда не делось. Меня поразил не сам факт того, что исчез «Иошими», в эпоху экономического кризиса бывает и не такое, сколько появление именно видеосалона. Интересно, через сколько веков он окупится?
Я всегда любил Монмартр и знал его, как свои пять пальцев, но сейчас у меня создалось впечатление, что я нахожусь если не на враждебной, то на чужой территории. Особенно это впечатление усилилось после того, как я вернулся на площадь Бланш и чуть не носом уперся в круглую афишную тумбу, с которой на меня уставился лет на двадцать помолодевший Клаус Майне, а заголовок радостно вещал, что 27 марта в Берси состоится первый концерт «Скорпионс» а Париже. Затянувшийся прощальный тур или отпевание? Наверно я чего-то не знаю. Я обошёл тумбу кругом и тут мои брови поползли вверх, а по позвоночнику пробежал холодный ручеек страха. «Только 2-го апреля во Дворце Спорта! Далида: единственный концерт».
