под Красным крыльцом и Средней палатой вели на площадь. Средняя лестница прямо через крыльцо вела в сени Средней палаты. Из этих же сеней двери вели в Столовую избу. Подле Столовой избы была лестница вниз, на двор, к Спасскому собору, который находился посреди двора. Постельные, или жилые, хоромы великого князя и Постельная изба, княгинина половина, находились на том самом месте, где теперь Теремный дворец. Поваренный же дворец стоял позади хором великой княгини. Таково было расположение каменного дворца Ивана III.
При царе Иване IV Васильевиче, в 1547 году, 21 июня, московский дворец сделался жертвой нового, ужаснейшего пожара, который равным образом истребил и всю Москву. Государь выехал в село Воробьево, а в Кремле ставили для него новые деревянные хоромы и возобновляли распавшиеся от огня каменные палаты. Возобновив дворец, царь увеличил его впоследствии новой пристройкой. В 1560 году он повелел устроить для своих детей «особый двор и хоромы позади большой набережной платы, на взрубе». При нашествии Девлет-Гирея Кремлевский дворец сгорел снова (в мае 1571 г.). Дворец был снова возобновлен и при царе Федоре Ивановиче, судя по отзывам иностранных путешественников, находился в цветущем состоянии. Все приемные палаты в это время были великолепно украшены стенописью.
Царь Борис Федорович Годунов во время голода, бывшего в 1601 и 1602 годах, повелел, «чтобы людям питатися», воздвигнуть большие каменные палаты, «где были царя Ивана хоромы», построенные им для детей.
Самозванец, не желая жить в царском дворце, выстроил для себя новые хоромы, весьма красивые, в польском вкусе: они находились подле Сретенского собора и фасадом обращены были к Москве-реке. Перед этими хоромами, на сенях, самозванец поставил огромного медного цербера, которому, как невиданному дотоле чуду, удивлялся народ и прозвал его «адом». Из этих же хором самозванец, преследуемый по всем комнатам разъяренной толпой, выскочил в окно и упал на Житный двор, который расположен был под самым дворцом самозванца.
Царь Василий Иванович Шуйский выстроил для себя новые брусяные хоромы, потому что жить в опальном дворце самозванца было неприлично новому государю.
Так называемое Смутное время, пора безначалья и неурядиц, опустошило Кремлевский дворец так, что при вступлении на престол царя Михаила Федоровича дворец представлял самую грустную картину: от прежнего великолепия, которому так дивились посещавшие нас иностранцы, остались только голые стены в самом точном смысле этого слова. Все палаты и хоромы были без кровель, без полов и лавок, без оконниц и дверей, так что юному царю негде было поселиться. Кое-что, однако же, наскоро было приведено в порядок, и царь поселился во дворце в апреле 1613 года. Трудно было царю Михаилу Федоровичу восстановить прежнее благолепие дворца, но постепенно, по мере средств, которые были весьма незначительны, царь восстанавливал Москву, причем и Кремлевский дворец также постепенно возобновлялся
