могло показаться, что какие-то следы, наконец-то, найдены, хотя полковник подозревал, что псы попросту стараются улизнуть подальше от источника неприятного запаха, терзавшего их чуткие, нежные ноздри.
– Господин полковник, есть след! – один из кинологов возбужденно помахал свободной рукой, другой сдерживая нетерпеливо повизгивавшего и явно что-то почуявшего пса, посматривавшего в заросли тростника, тянувшиеся вдоль берега реки.
– Есть, так преследуйте. Лейтенант, командуйте! И не очень-то торопитесь, под ноги и вокруг хорошенько посматривайте – я бы на их месте обязательно установил парочку хороших растяжек…
С первых же минут прочесывания зарослей лейтенанту отчетливо стало ясно, что между городскими улицами с их относительно чистым и гладким асфальтом и густыми зарослями высокой травы, кустарников и деревьев разница есть и разница очень большая. Одно дело носиться с ветерком в джипе или в составе патруля вразвалочку прогуливаться по городу, стараясь держаться в жиденькой, но все же тени домов, и совсем другое – продираться через переплетения стеблей, корней и огромных листьев растений, вдобавок ко всему перевитым неисчислимыми плетями всяких вьюнов и лиан. Да еще непереносимая жара и влажность! Да и про полчища мерзко зудящих и вьющихся вокруг москитов, про опасных клещей, градом сыплющихся с веток и листьев, про паутину, то и дело липко обволакивающую разгоряченное, мокрое лицо, не стоит забывать. Пожалуй, остается еще добавить, что и под ногами в траве бесконечно кто-то шарахается, попискивает и шуршит. И в этом аду нужно еще внимательно посматривать во все стороны, поскольку действительно вполне можно и на растяжку наткнуться, и в засаду попасть…
Крик раздался немного в стороне и позади – истошный и длинный, на одной жутковатой ноте. Потом разом оборвался, словно кричавший решил заново набрать в грудь побольше воздуха, и тут же грохнул взрыв, приглушенный зарослями.
«А вот и растяжка! Кто-то все-таки напоролся, – мелькнуло в голове лейтенанта, тут же замершего в недоумении. – Так, а почему сначала крик, а взрыв уже потом?»
Лейтенант бросился в сторону затихавшего взрыва, уже не особенно заботясь о том, чтобы тщательно смотреть под ноги. Метров через двадцать едва не столкнулся с растерянно посматривавшим по сторонам солдатом, стоявшим рядом со вторым, скорчившимся на земле и закрывавшим смуглое худое лицо грязными ладонями. Вопреки ожиданиям, крови ни на ладонях, ни на теле лежавшего на земле бойца видно не было.
– Ранен? Что рвануло? Растяжка?
– Нет, господин лейтенант. Он заорал, я подбежал, а он кричит. И только и успел сказать: «Кобра!» И помер, по-моему…
– Так рвануло тогда что, солдат? Кобра от радости лопнула?!
– А это я туда, куда змея уползла, гранату бросил, – виновато пожал плечами боец и неуверенно сказал: – Наверное, я ее подорвал…
– Кретин, – негромко подвел итог
