style="font-size:15px;"> Позади меня нетерпеливо сигналили водители. Поэтому я сделал еще один круг по площадке, а потом решил двигаться вдоль побережья на север, в направлении Страндбадена, Нюхамнслеге и Мёлле.
Между тем подул ветер, то там, то здесь рвались с флагштоков вымпелы и флаги Сконе. И чем дальше я ехал, тем больше убеждался в безнадежности своей затеи. Слишком много поворотов, проулков и вилл самой разнообразной архитектуры и размера попадало в поле моего зрения. Те, кого я преследовал, могли свернуть куда угодно. Что мне оставалось? Стучаться в каждые ворота и проверять, не стоит ли во дворе большой белый джип? Или приставать с расспросами к каждому встречному?
Я вернулся в Хёганес, оставил машину на парковке и зашел в «Сюстембулагет». Это был относительно новый магазин, с просторным, хорошо просматривающимся торговым залом – вполне в стиле нынешней открытой алкогольной политики. Молодой человек с короткой светлой бородкой вежливо осведомился, не нужна ли мне его помощь.
– Я разыскиваю двоих мужчин, которые заходили сюда около получаса назад. Они вышли из магазина с полной тележкой коробок, и меня интересует, кто они. Одного из них, высокого, в кепке, я как будто узнал, но не успел разглядеть как следует, был ли это тот, кто мне нужен.
Продавец посмотрел на меня внимательно:
– Да-да, они долго здесь закупались. Но ими занимался не я, а Йессика.
У Йессики были волосы цвета антрацита, черные ногти и тоненькое колечко в верхней губе. Под прозрачной блузой просматривалась татуировка на спине, которую – спину, равно как и татуировку, – я был бы не прочь разглядеть внимательнее.
– Шампанское, «Боллинген», «Лансон», «Вдова Клико»… в жизни не пробивала зараз столько, – схватилась за голову Йессика.
«Клико» на северо-западной разновидности сконского диалекта звучало до неузнаваемости странно.
– А раньше вы их здесь никогда не видели?
– Не-а. А зачем они вам?
– Кажется, одного из них я знаю, высокого, в кепке.
– Кажется… Вы в этом не уверены?
– Не успел его разглядеть.
– Боюсь, ничем не могу вам помочь.
– Очень жаль… – И тут меня осенила одна мысль. – Они ведь расплачивались банковской картой?
– Не-а… Наличными. Высокий дал двадцать семь тысяч девятьсот двадцать четыре кроны, под расчет.
– И не говорили, куда направляются?
– Не-а… Они вообще ничего не говорили. У маленького как будто шрам на щеке.
Я кивнул и напомнил, что меня больше интересует высокий.
Снаружи у дверей супермаркета на коленях стоял старичок. Он сложил ладони корытцем и шепелявил, щуря масляные глазки:
– Плисс… плисс…
Но тут опять возник худощавый мужчина с жирной собакой.
– Те, о ком вы спрашивали, очень спешили, – вспомнил он.
– Спешили?
– Да. Даже бросили здесь тележку из супермаркета. Вон она.
На
