со мной на руках, отец запрыгнул за руль и вдавил на газ.
За пятнадцать минут мы домчались до неизвестного мне жилого дома и остановились во дворе. В следующий миг из подъезда вышел… мой крестный. Он был папиным другом и сослуживцем. Я не видел его с самого детства, лет уже примерно двадцать, но сразу узнал по характерному шраму на брови и по усам.
В меня начало закрадываться плохое предчувствие. Я всегда гордился своей чуйкой, которая даже однажды спасла мне жизнь в тюрьме. Один недалекий идиот как-то раз проигрался мне в карты пачку сигарет, после чего решил отомстить по-своему. Наострил заточку и подкрался со спины. Я затылком почувствовал неладное и вовремя обернулся, чтобы избежать удара. Заточка тогда вместо моей почки вошла в его ногу, и он, после, принял решение больше ко мне не подходить.
Чуйка не подвела и на этот раз. Когда родители со мной и крестным обошли дом, вдалеке я увидел церковь. Тогда то все стало ясно. Близился мой конец, приплыли.
У церкви нас уже ждала моя крестная, с платком на голове. Я как-то ни разу не обращал внимания, какая она милая и красивая на вид. С ней я тоже не виделся много лет, а потом, когда мне было двадцать шесть, она полетела на отдых, и самолет разбился. В катастрофе погибли все до единого. Вернее, еще погибнут, потому, что некому будет этому помешать.
Я не боялся того, что должно произойти и с пониманием относился к правилам игры. Было время, я мирился со своей участью. Считал, что выполнил то, ради чего переродился: спас отца, подправил свою судьбу и незачем больше оставаться.
Но вот же дерьмо, все изменилось! Я не был готов, не сейчас! У меня была миссия, незаконченное дело, мои родители заслуживали на лучшую жизнь, чем та, что их ждала. И только я мог им её обеспечить.
Когда крестная взяла меня на руки, я включил сопротивление. Я изворачивался, орал и махал руками. Родители пытались меня как-то успокоить, но я не сдавался. Долой гордость, настало время показать настоящего ребенка. Приоритетом являлось, во что бы то ни стало, перенести крещение на другой день. Однако крестная крепко меня обняла, развернулась и пошла в церковь, оставив родителей позади.
Внутри нас уже ждал священник, который почти сразу меня перехватил и приступил к делу. Я брыкался, как мог, но он крепко держал и читал молитву.
– …благослови и сей елей силою, и действом, и наитием Святого Твоего Духа…
Говорят, что перед смертью вся жизнь проносится перед глазами. У меня ничего этого не было. Был только гнев! Несправедливо, что мне выпал шанс повторно пройти свой путь и все заканчивалось так быстро. Я поздно осознал привилегию, которой обладал; жаловался на свое положение большинство времени, а оно оказалось вовсе не проклятием, а даром свыше! Я мог влиять на свою судьбу, мог вносить изменения в ситуации, о которых знал из прошлой жизни. Я имел то, чего не было ни у кого. Знания! И сейчас у меня хотели все это отобрать.
– …и Благого,
