благодаря тебе я выжил?
– Да, благодаря мне. И ещё собственному везению. Небесам было угодно, что с твоей раной можно было выжить. Хотя выстрел был и метким.
– Тебе не интересно, кто это меня так?
– Нисколько. Лежи и не двигайся.
– Когда мне приказывает такая женщина, я не могу не подчиниться, – снова улыбнулся Филипп.
– Ты мне должен. Понимаешь это?
– Конечно. Я привык платить по счетам. Что я могу для тебя сделать? Ведь, я так понимаю, денег тебе уже дали.
– Дали. Речь не о них, – сказала Кейлин. – Дуэль был честной?
– Честной.
– Никто не хотел убивать тебя, так?
– Так.
– Твой дядя, однако, считает по-другому. И портрет Росса красуется на плакатах с надписью «Разыскивается живым или мёртвым». Справедливо ли это?
– Ого, – усмехнулся Филипп. – Ты знакома с Россом?
– Да. Его пытались похоронить заживо на моих глазах.
– Не похоронили?
– Нет.
– Ладно. Я скажу дяде, чтобы он приказал снять эти плакаты. Довольна?
– Довольна.
– Ну как моя рана? Я буду жить? – спросил Филипп.
– Будешь, – ответила Кейлин. – Если, конечно, опять не полезешь в драку с заведомо сильным противником.
– Он назвал меня трусом, я не мог этого стерпеть.
– Меня не волнует, из-за чего вы решили стреляться.
– То есть он тебе не рассказывал?
– Нет.
– Но ты сама сделала вывод, что дуэль была честной?
– Росс не из тех, кто будет просто убивать, – сказала Кейлин.
– Это верно. Я не держу на него зла, – губы Филиппа в очередной раз расплылись в улыбке. – Но, да будет тебе известно, Росс останется в опасности даже после приказа моего дяди. Потому что перед тем, как чуть меня не прикончить, он засунул свой нос туда, куда не следует. Я кстати предупреждал его. По-хорошему.
– Росс связался с тобой. Это уже не может принести ничего хорошего.
Кейлин поймала себя на мысли, что больше не попадает под обаяние Филиппа. Нет, он не стал ей противен, несмотря на всё случившееся. Он даже где-то был по-прежнему ей симпатичен. Но это было словно не с ней. Будто не касалось её лично. Это было немного странно, но Кейлин это нравилось.
– Когда ты поговоришь с дядей? – спросила она перед уходом.
– Сегодня же, – ответил Филипп. – Обещаю.
– Спасибо, – сказала Кейлин и направилась к выходу.
– Рад, что ты меня не убила, – услышала она, закрывая дверь.
Россу не нравилось бездействие, не нравилось незаконченное дело, не нравилась его беспомощность, но не мог пожаловаться – он был доволен, что видел глаза Кейлин, её тонкую талию, чувствовал её прикосновения к своей коже.
Вернувшись из города, она подошла к Россу и с улыбкой проговорила:
– Раны надо зашить.
– Уверен, что ты хорошая швея, – ответил Росс.
