и вернулась к багряноимперскому. – За тобой очередь, и некоторые из этих крыс сидят тут неделями. Тебе придется подкупить кого-то из них, и недешево, если рассчитываешь получить завтра хотя бы аудиенцию.
– А что, если я просто подкуплю прямо сейчас тебя? – улыбнулась София привратнице. – И недешево?
– Если бы это было так легко, – с сожалением ответила стражница, – нам бы обеим стало лучше. Неси свою взятку своим людям.
– Эти мошенники и скандалисты – не мои люди. – София была вынуждена повысить голос, хоть и понимала, что ее услышат не только стражники на стене, но и торговцы в голове очереди. – Я прибыла по личному приглашению одного из ваших вельмож, и он будет недоволен, если я задержусь.
– О-о-о, дворянка? Что ж, это все меняет! – Стражница перегнулась дальше через парапет, ее руки в чешуйчатых доспехах сомкнулись на зубце. – Сестра, я дворянка, как и мой капитан, и его командир, и тысячи слуг и служанок на сотне разных островов. Должна ли я думать, что этот твой вельможа настолько влиятелен, что дал тебе приглашение с печатью, на которое можно взглянуть?
– Увы, он заказал мне работу до того, как появилась эта ваша стена, – сказала София. – Я резчица трубок, которая два десятилетия состаривала трубку для лорда Канг Хо Хвабунского, а не какая-то разносчица пуговиц, желающая просочиться в Линкенштерн.
– Канг Хо, лорд Хвабунский? – переспросила стражница, но ее тон, похоже, сменился с дерзкого на слегка заинтересованный. – Трубка, значит? И муж позволяет ему такую роскошь?
– Лорд Канг Хо заплатил вперед, – сказала София, в кои веки раз радуясь переходу на сплетни, столь характерному для Непорочных островов. Сведите вместе двух членов королевской семьи – и мельница слухов закрутится уже через час. Отправьте дворян в народ – и она не остановится, пока Затонувшее королевство не поднимется из пучин. – Так что ты понимаешь, почему он захочет, чтобы меня пропустили сразу.
– Думаю, я могла бы помочь, – задумчиво кивнула стражница. – Цветочному Горшку не повредит толика приятных новостей. Вот что тебе скажу: брось-ка мне десятимуновик, который я обронила, и я доложу своему капитану.
София порылась в кошельке и выудила самую мелкую монету, какую нашла.
– Твои глаза не слишком хороши для защитника стены – это багряная крона.
– Ну так и быть, – сказала стражница, ловя монету закованной в латную перчатку рукой. – Мой капитан захочет узнать имя резчицы, столь искусной, чтобы выполнять заказы супруга короля Хвабуна.
– Мур Клелл, – назвала София псевдоним, которым не пользовалась тридцать с лишним лет, с самой Брэкеттской стычки.
Какое же идиотское фиаско она тогда потерпела! Много раз она жалела о своей синей шевелюре, но теперь, имея причины путешествовать инкогнито, София порадовалась, что алхимия возраста превратила ее волосы, когда-то кобальтовые, как и глаза,
