из Луи мага, причем мага на той стороне границы. А следовательно, Луис сможет помешать этому вашему… Ну как его… Фавластасу и…
Трифон громко фыркнул. Это потому, что он всеми силами пытался сдержать вырывавшийся изнутри смех. Получился странный звук.
– Луис Оэлан? Помешать Фавластасу? И магом еще собирается стать? Интересно как?
– Черным магом. Это все книга барона.
– Черным магом? Зачем ему это? Черная магия – это действительно магия грешников.
Ливэра отвернулась, заметив:
– А Луи и есть грешник. Он совершил ошибку, будучи на небесах. И его душу спустили из небесного царства на землю. Переродили в тело Луиса Оэлана, чтобы он грех исправил. Его грех замешан на тайне.
Трифон задумчиво почесал подбородок.
– Да, он нечто подобное говорил. Но черная магия его не спасет. И потом, если ваш муж имеет отношение к тайне, то может, он сам породил такую безумную магию, как та, которой пользуется наш враг?
– Луи не мог! – упрямо сказала Ливэра.
– Это вы так думаете. Потому что он ваш муж. А на самом деле… кто знает.
– Я знаю, что не мог! – упрямо заявила она. – Луи… он… он не такой, каким кажется на первый взгляд, ему просто тяжело, ему…
– А каким он кажется на первый взгляд? – устало протянул Трифон.
Ливэра открыла было рот, чтобы что-то сказать, а затем осеклась. Прошло несколько секунд, и она шепнула:
– Где мы?
Трифон покачал головой.
– Я не знаю. Бежал в любую сторону, лишь бы не по тропе и не по прямой. Ваш муж должен был принести карту, но я в последний момент не поверил ему, не стал дожидаться его возвращения и ушел с уговоренного места.
– Какого места? – Ливэра теперь удивленно глядела на Трифона. – Какой уговор?
– Он нашел меня тогда, когда король начал искать. Луи заключил со мной договор. Уговор такой: он приносит мне в то место, где я тогда был, карты этого королевства…
– Аэрии?
– Да. Аэрии. А я ему назову имена моих друзей, которым он сможет довериться, когда будет действовать на моей половине.
– И вы не дождались его?
– Карту я не получил, но имена оставил ему. Вырезал на коре дерева, перед тем как уйти. Уверен, он нашел имена. Правда, я все чаще сомневаюсь в том, что стоило называть их…
– Это еще почему? – с нажимом спросила Ливэра. – Луи хороший, добрый, честный…
– …и имеет странное отношение к тому, что погубило Фредрика и других моих друзей. А если кто-то из них и остался в живых, то я, дурак, взял и назвал их имена, даже не удостоверившись в том, что намерения вашего мужа чисты. Он ведь грешник.
Ливэра обхватила себя руками и горько сказала:
– Да, вы правы. Он грешник и… Вы правы. Я на самом деле ничего о нем не знаю. Вот мы сидим тут. Я волнуюсь
