этот человек цветы возложил именно на могилу Светланы, а не на ту, где поминал кого-то? Никому это не кажется странным?
– Верно, – согласился следователь, – тут что-то есть. Побеседуйте-ка, Владимир Иванович, с работником телестудии. Может быть, что какая-то новая нитка у нас в руках окажется.
– Обязательно побеседую. Даже откладывать не стану. Сема! Слетай на студию, отыщи этого человека и привези его к нам. Тут и поговорим. – Распорядился Макаров.
*****
Виктор Силин был очень удивлен внезапным вызовом в милицию. Но, пригласивший его к себе в кабинет Илья Степанович, указывая на Сему Курочкина, порекомендовал:
– Поезжайте с товарищем Курочкиным. Ваши показания, как мне объяснили, могут оказать большую помощь следствию. Потому безотлагательно поезжайте!
– Я не понимаю причин. Мне, практически, нечего сказать органам. – Растерянно произнес Силин, но противиться рекомендации начальника не стал и безоговорочно последовал за Семой.
Только тогда, когда Макаров предъявил ему фото, Силин успокоился.
– Это? Сенька Мишин. Земляк мой. Я же родом из Холодного Ключа. Встречались там. В одной школе учились ведь. Потом я в институт уехал, а он в сельхозтехникум там поступил. Еще несколько раз встречались, пока родители мои живы были. Потом я их избушку продал и больше в Ключ не ездил. А тут на кладбище и увидел его. Вроде как мимо шел. Поздоровались без рукопожатий. Я больше за ним и не наблюдал. В автобус с коллегами пошли. Куда он делся, тоже не знаю…
Глава пятая
На одном из изъятых с рабочего места Обручевой дисков, Макаров действительно обнаружил письмо, о котором, скорее всего, и рассказывала Ева Мирохина.
«Уважаемая Светлана! – Было написано там. – Мы с вами не знакомы. Но я с большим вниманием смотрю передачу „Обо всем понемногу“. Мне очень нравятся ваши журналистские расследования, которые заставляют терять сон некоторых нынешних „воротил“. На душе становится больше уверенности в том, что мы сумеем когда-то свернуть головы всем тем, кто имеет криминальные корни. Случайно узнал, что вы готовите собираете материал на депутата вашего городского совета Тербунского. Я тоже знаю о теневых сторонах его жизни. Не из-за того, что вел какие-то поиски сведений о нем, а от того, что являюсь работником предприятия, которым руководит его сводный брат Гусляков Игорь. Не знаю точно, но, скорее всего, они еще и компаньоны. Мало знаю Тербунского. Зато Гуслякова знаю, как облупленного. Если довелось бы встретиться, многое бы мог вам рассказать про те делишки, которыми они тут ворочают. Удастся увидеться, все вам расскажу. Если захотите встретиться, позвоните. Договоримся».
Дальше следовал номер телефона и фамилия и имя автора. В папке же, ранее лежавшей на столе Обручевой, находились несколько листов бумаги, которую используют для принтеров. Два листа были заполнены с обеих сторон ровным женским почерком. Как понял Макаров, это был короткий
