Иосифа и его братьев… Понятно, что по праву претендующий на первородство Каин был взбешен.
Если до сих пор Господь обращался к человеку как к обобщенному представителю рода («адам»), то теперь впервые он начинает разговор с конкретной человеческой личностью. Сакральный смысл его слов столь всеобщ, что в подлиннике кажется весьма туманным. Чтоб хоть как-то донести его до читателя, переводчики просто вынуждены прибегнуть к интерпретации. «И сказал Господь Каину: отчего досадно тебе? и отчего поникло лицо твое? Ведь если станешь лучше, прощен будешь, а если не станешь лучше, то у входа грех лежит, и к тебе влечение его, но ты будешь господствовать над ним» (Б.4:6–7).
Сначала разберемся со словом «грех». Понятие «хатат», употребленное в подлиннике – это не собственно «грех» («хэт»), скорее возможность совершить грех, которая может быть использована, а может быть и отвергнута. «Хатат» – это влечение греха к человеку: «к тебе влечение его», а не «к нему твое влечение», как в тенденциозных интерпретациях, призванных установить исходную и безусловную греховность Каина. Ничего подобного нет и в помине. Наоборот, «хатат» может и должен быть побежден. «Хатат» лежит («ровец» – разлегся, развалился) у входа (ле петах), т. е. не внутри, а вовне, и поэтому, чтобы эффективно управлять им, надо, разумеется, не пустить его вовнутрь. «Хатат» – не склонность человека к греху, а направленность греха к человеку. И, стало быть, дело самого человека распорядиться своими взаимоотношениями с «хатат». Повторю: мысль эта выражена в подлиннике таким образом, что нам очень трудно воспринять ее в привычной для нас системе координат. Это не раз отмечали серьезные исследователи Пятикнижия, в том числе и выдающийся еврейский философа Мартин Бубер.
Рассказ о трагическом инциденте начинается так: «И сказал Каин Эвелю, брату своему…» (Б.4:8). Эта фраза представляется недосказанной: в каноническом переводе многоточие. В подлиннике знаки препинания отсутствуют. Так что же сказал Каин? Исследователи говорят о пропуске, о лакуне в тексте. Но так ли это? Имеют ли слова Каина хоть какое-нибудь значение для понимания происшедших событий? Нам дали понять: между братьями состоялся разговор, инициатором которого стал Каин. В принципе мыслимы два варианта развития темы: либо Каин прямо высказал брату свои претензии, после чего и возникла ссора, либо, наоборот, хитростью попытался усыпить его бдительность, чтобы нанести упреждающий удар.
Устная традиция дает свою интерпретацию так называемой лакуны в тексте.
«И сказал Каин Эвелю, брату своему:
– Поделим мир между собою.
– Поделим, – согласился Эвель.
Взял Каин землю, а Эвель стада. И условились не затрагивать один владения другого».[5]
Так состоялся первый в истории раздел движимого и недвижимого имущества. Согласно этой версии, конфликт произошел после того, как Эвель погнал свои стада по земле, которая в результате раздела теперь
Агада. Сказания, притчи, изречения Талмуда и Мидрашей; пер. С. Фруга; Ростов-на-Дону, «Феникс», 2000, стр. 28.
