Галина Вишневская. Пиковая дама русской оперы. Юлия Андреева

      Вообще, мы много говорим о блокаде Ленинграда, но ведь полностью зависящий от него Кронштадт страдал не меньше.

      Война началась 22 июня, а уже 20 ноября 1941 года рацион хлеба составлял 125 граммов на иждивенческую карточку и 250 на рабочую. Кроме этого давали 300 грамм крупы и 100 грамм масла на месяц. А потом стали выдавать только хлеб. Спастись могли лишь те, у кого были какие-то запасы.

      В домах и даже школах перестали топить, электричества нет совсем. Дома все сидят у коптилок – баночек с горючей жидкостью, из которой торчит маленький фитилек. В результате у всех прокопченные лица, копоть заполняет поры, морщины, собирается в уголках глаз. Никто не умывается, тем более не моется. А как мыться, когда в доме холоднее, чем на улице? Да и воду нужно таскать в квартиру ведрами. Перестали мыться – появились вши. Поначалу еще работали столовые, где можно было за талончик на 20 г крупы получить тарелку жидкого супа. Хоть что-то теплое, уже хорошо.

      Губная помада, у кого она была, намазывалась на хлеб, от нее зубы были красные, как у вампира. А по улицам ночью шастали самые настоящие вурдалаки, те, кто потихоньку отрезали у мертвецов куски мяса. Непонятно, как они потом умудрялись готовить трофеи? Ведь почти все жили в коммуналках, а мясо, вари его или жарь, весьма сильно пахнет.

      Если кто-то терял карточки, было понятно, что он вряд ли продержится до следующего месяца, поэтому многие не спешили выносить из домов покойников, продолжая получать хлеб на их карточки. Трудно представить, каково это было, жить в одной комнате с трупами.

      В Галиной семье дядя Коля[34] и дядя Андрей ходили опухшие от голода, а бабушка так ослабла, что уже не могла подняться. Она ужасно мерзла и все время сидела возле буржуйки, на растопку которой пошли уже все шкафы, столы, досочка за досочкой уходил паркет.

      Старались сохранить книги. Обливаясь слезами, отрывали переплеты и топили ими, только не любимые тексты, не любимых героев, не волшебные стихи, согревающие сердца, помогающие хотя бы ненадолго сбежать в волшебный мир. И еще работало радио, где кроме сводок с фронта звучали довоенные радиопостановки и стихи…

      31 августа 1941 года повесилась Марина Цветаева в доме Бродельщиковых в Елабуге, куда вместе с сыном была определена на постой. За два года до этого ее муж Сергей Эфрон был расстрелян, еще раньше их дочь Ариадна[36] попала в тюрьму. Эфрон был арестован НКВД 10 ноября 1939 года. Был множество раз пытан, но так и не согласился дать показания против близких ему людей. 16 октября 1941 года на Бутовском полигоне НКВД вместе с ним расстреляли 135 человек, нужно было спешно «разгрузить» переполненные тюрьмы.