на трибуне, стадион переполнен. Наши, как назло, играют очень хорошо. Блохин, Буряк, Гаврилов, Дараселия, Шенгелия – состав самый боевой. На 14-й минуте Блохин забивает гол. Ну, думаю, если так дальше пойдет – задание мне не выполнить. Пришлось спуститься к скамейке запасных… Сыграли 1:1».
В самолете, летевшем в Москву, сокрушался Николай Николаевич Озеров. Переживал, что его не предупредили о ничейных договоренностях – проинформировали только постфактум: «Я бы иначе построил репортаж!»
Самаранч, Иван Антонович
Если французский барон Пьер де Кубертен по праву считается человеком, возродившим в современных условиях Олимпийские игры, то маркиз Хуан Антонио де Самаранч, три месяца не доживший до 90-летия, останется в спортивной истории как президент МОК, при котором олимпийское движение прочно встало на путь коммерциализации и на Играх стали выступать спортсмены-профессионалы. Девиз «главное – не победа, а участие» трансформировался в постулат, ставший основой для сегодняшних Олимпиад: «Главное – не участие, а победа».
При Самаранче олимпийские кольца превратились в товар, а победители Игр стали зарабатывать серьезные гонорары: медали превратились в пропуска-вездеходы в рекламные закрома.
У Самаранча было немало противников, выступавших против превращения Олимпиад в финансовые предприятия. Сторонников «чистых» Игр, свободных от нашествия капитала и, как следствие, помпезности, допинг-скандалов, нечестного судейства, можно обнаружить и сейчас, однако с каждой новой Олимпиадой «идеалистов» становится все меньше и меньше, а главные спортивные состязания четырехлетия, напротив, превращаются в основательные бизнес-проекты с участием почти всех сильнейших спортсменов мира.
До появления Самаранча на самой вершине олимпийской власти МОК влачил жалкое существование, и доходило до того, что искали желающих проводить Олимпиады: хозяевам Игр самим приходилось заниматься финансовым обеспечением соревнований, и слово «выгода» в МОКовской штаб-квартире никто не произносил. При Самаранче МОК стал не просто абсолютно самостоятельной в финансовом отношении организацией, но организацией, с мощью которой вынуждены теперь считаться самые крупные корпорации. Попасть в спонсорскую очередь, из которой МОК тщательно выбирает потенциальных партнеров, не так-то просто. Равно как и стать обладателями весьма дорогостоящих телеправ на показ летних и зимних Олимпийских игр. Подобного рода сложности всегда сопровождают разговоры о коррупции. Не избежал подобных разговоров МОК вообще и Хуан Антонио Самаранч в частности.
Испанский дворянин, поддерживавший в Испании фалангистов и входивший в окружение диктатора Франко, Самаранч не избежал разговоров и о чересчур тесных связях с Москвой. Его без документальных подтверждений, только на основании предположений, называли агентом влияния, завербованным КГБ. Вряд ли приходится сомневаться в том, что Советский Союз оказал ощутимую поддержку Самаранчу на выборах
