не может.
Я уходил под дождем от памятника Томиславу, мимо здания Художественной галереи в неоклассическом стиле, с фасадом желтым, как на старых дагеротипах. За галереей, в глубине усыпанного палой листвой парка, скрывался памятник епископу Штросмайеру.
Скульптор изобразил Штросмайера с рогами, как Микеланджело – Моисея. Высокая, жилистая фигура, воплощающая в себе внутренний свет и силу, заставила меня подойти ближе, словно бронза была реальной теплой плотью. «Мы оставили прекрасную статую улыбаться под проливным дождем», – вспоминала дама Ребекка о своем посещении этого места.
Скульптором, изваявшим фигуру Штросмайера, был Иван Мештрович, тот самый Мештрович, который много лет спустя, в 1960 г., сделал надгробие на могиле другого местного патриота – Алоизия Степинаца. И в этом нет противоречия. Мештрович лично был свидетелем благородного поведения Степинаца. В 1943 г., во время краткого визита к Степинацу в Рим, Мештрович уговаривал того не возвращаться в Хорватию, где его жизни угрожала смертельная опасность. Степинац ответил, что уже смирился с судьбой: если его не убили усташи, то убьют коммунисты. Изначально проявив полнейшую политическую слепоту, архиепископ жестоко применил к себе справедливый урок «черной овцы» и «серого сокола»: он был готов стать жертвенным агнцем, и не из самоуверенности, а ради защиты других.
История этого города, украшенного глубокой сединой, действительно претерпела множество изменений. Свое собирался внести и папа Иоанн Павел II[13]. Если бы папа посетил этот аванпост западного христианства, такой близкий и такой далекий от Ватикана, он бы мог переломить традиционное отношение Ватикана к Югославии и принести исцеление и примирение. Я стоял под холодным дождем перед памятником епископу Штросмайеру, поклоннику Кирилла и Мефодия, испытывая уважение к нему и в глубокой уверенности, что папа мог бы преклонить колени именно перед этим памятником, а не перед тем, что установлен в Загребском соборе.
Глава 2
Старая Сербия и Албания: балканский Западный берег
Мать Татьяна подняла руку, загораживая глаза от луча солнечного света, и сказала: «Здесь наследие сербского народа».
Со стены северного придела на меня осуждающе смотрели глаза Иоанна Крестителя. Иоанн был изображен выходящим из Иудейской пустыни. Длинные космы волос и бороды напоминали сплетенные клубки змей; изможденное голодом тело изображено в художественной манере, характерной для Эль Греко и Уильяма Блейка. Ни один западный художник, ни одно произведение итальянского Возрождения не могли повлиять на способность малоизвестного сербовизантийского мастера XIV столетия понять и, соответственно, передать образ Иоанна Крестителя в этой церкви Святого Марка[14]. «Сам Иоанн имел одежду из верблюжьего волоса и пояс кожаный на чреслах своих; а пищею его были акриды и дикий мед» (Мф. 3: 4). Лик
На конец 1992 г. не было официальных планов папского визита в Загреб. Но, учитывая географическую близость этого католического города к Ватикану и страдания, которые выпали на долю хорватов в ходе гражданской войны, кажется вполне вероятным, что папа нанесет сюда визит в текущем десятилетии.
Авторами изображения считаются либо Михаил Астрапас, либо некий монах Евтихий, оба из Салоник.
