ответственностью лишь один человек – сам Сталин.
Да и после войны – тоже! Ведь Берии поручали самые сложные и новые задачи – Урановую проблему, контроль над разработкой систем противовоздушной обороны (с расчетом на будущую уже противоракетную оборону).
А кроме этого, с заместителя Председателя Совнаркома (Совмина) СССР, члена Политбюро ЦК ВКП(б) Берии не снимались обязанности по курированию ряда мирных отраслей экономики.
Такой «воз» мог тянуть лишь высокопрофессиональный, разносторонний управленец с большим опытом и хорошей общей и специальной эрудицией и мгновенной деловой реакцией.
И обязательно – умеющий подобрать кадры и умело же их потом использовать.
Берия всеми этими качествами обладал и объективно был на голову выше всех остальных, стоявших мартовским днем на трибуне Мавзолея. И, безусловно, он это понимал.
Понимали это и его соседи по трибуне.
Но готовы ли были они принять лидерство Берии? Они стояли под мартовским небом и не знали – как там все сейчас повернется…
Или знали?
Пожалуй – кто-то знал.
И этим кем-то уж точно был Хрущев.
ГОД назад в центре трибуны стоял Сталин.
Он приветливо махал рукой малышке, машущей ему снизу, с плеч отца, проходящего мимо Мавзолея в первомайской колонне.
Теперь Сталина не было. И поэтому на трибуне Мавзолея были неизбежны те или иные передвижки. Да они уже и происходили. Но все же будущее стоявших на трибуне в марте 1953 года было еще смутным. И они не могли не задумываться – каким же оно будет?
Сегодня мы знаем ответ на этот вопрос. Еще 1 мая 1953 года состав высшего руководства, занимавшего праздничную трибуну, от мартовского не отличался.
Но уже 7 ноября того же года на трибуне не было Берии.
26 июня он был арестован.
На июльском (2–7 июля 1953 г.) Пленуме ЦК КПСС его исключили из партии «за предательские действия, направленные на подрыв Советского государства», и постановили предать суду «как врага партии и советского народа».
8 августа 1953 года пятая сессия Верховного Совета СССР утвердила Указ Президиума Верховного Совета СССР о «лишении Л.П. Берия полномочий депутата Верховного Совета СССР, снятии его с поста первого заместителя Председателя Совета Министров СССР и с поста министра внутренних дел СССР с лишением всех присвоенных ему званий и наград и о передаче дела о преступных действиях Л.П. Берия на рассмотрение Верховного Суда СССР».
Прошло четыре года, наступил 1957 год, и с трибуны ушли руководители «антипартийной группы» Молотов, Каганович, Маленков, ушли и поддержавшие их Первухин и Сабуров.
Открестившись от неисправимых «сталинистов», не удержались, тем не менее, на трибуне Булганин и Ворошилов. А через семь лет с нее бесславно ушел и сам Никита Хрущев.
Дольше всех на ней оставался Микоян – до марта 1966 года.
Одни
