ногой стопой внутрь шагает. Не видишь?
Каравай нахмурился.
– Берем?
– И что дальше? Чем доказывать будем? Он же сзади нападал, бил по голове. Бабульки подслеповатые, следователи наши, не заморачиваясь, в протоколе допроса как под копирку – «опознать не смогу». С удовольствием баранок навешали.
– Что предлагаешь? С поличным хрен возьмешь! – Караваев раздул ноздри.
– Не знаю, думать надо.
– Пока ты думать будешь, он еще кучу старух вальнет! – Караваев ударил напарника в плечо.
Кабанов проснулся от толчка. Глаза открылись, зрительные нервы еще прогревались, а мозг уже расшифровал колебания барабанных перепонок. Кричал Гоша.
– Тревога. – простонала жена.
- Кать, ты же мать. – привычно взмолился Кабанов.
– Дим, ты невыносим. – Катька варьировала ответы даже спросоня. Она повернулась спиной и натянула одеяло на голову. Очередь действовать по тревоге была мужнина.
– Только бы тревога не оранжевого цвета.
– Угу. – голос из-под одеяла прозвучал несколько саркастично.
Дмитрий потянул носом, сарказм объяснился – тревога именно того самого цвета.
На часах горели цифры 05-35, уже светало. Дмитрий встал с постели, кряхтя, сделал два шага к детской кроватке. Гоша посмотрел на отца, умолкнув на секунду, видимо подумал, что его могут не понять, закричал сильнее.
– Что, академик Какашкин, – склонился отец к сыну, – не нравится так жить? Это ты в своем пока дерьме купаешься, и то не доволен.
Дмитрий разговаривал с сыном по-взрослому с их первой встречи в роддоме. Гоша внимал отцу очень серьезно, был то академиком, то деятелем разнообразных наук, то главнокомандующим.
– Пойдем, сынок, в операционную, чтобы маманьку не будить, – Дмитрий обернулся к жене и чуть повысил голос, – ей скоро на смену заступать.
Придерживая голову, Дмитрий поднял маленького человечка и, задержав дыхание, понес в другую комнату.
После рождения ребенка спальня превратилась в многофункциональное помещение. Кровать теперь находилась в одном углу, штанга с гантелями – в другом, в третьем находился стол, на котором производились операции по замене памперсов. Во время некоторых операций, когда у мелкого пациента возникали проблему с кишечником, Дмитрий серьезно подумывал об использовании противогаза. Катя идею не одобрила: «Привыкнет к отцу-слоненку, в Маугли превратится».
Гоша обрел новый подгузник, нахмурился и строго посмотрел на отца.
– Понимаю, свято место не должно пустовать.
Дмитрий понес сына на кухню.
– Сейчас, сейчас. – приговаривал, покачивая сына.
Одной рукой открыл крышку термоса – приспособился, налил в бутылочку сколько положено. Пока наливал, стало ясно, вода остыла. Добавил порцию Нутрилона, закрутил крышку с соском, поставил под горячую воду. Сколько держать до нужной температуры, знал с точностью до секунды – внутренние часы
