это за абракадабра? – я показал на монумент, изображавший что-то наподобие ракообразного существа и сделанный то ли из бронзы, то ли из латуни.
– Не знаю, – ответил Селиверстов. – Моллюск может быть какой-нибудь или рак?
– Сомнительно, вообще-то, чтобы в этом религиозном комплексе был воздвигнут монумент моллюску или раку.
– Да уж. Да и… клешней у рака не бывает со стороны головы и хвоста.
– Тогда что это?
– Давай спросим у служителей храма.
– Давай.
Машина древних
В течение полутора часов мы опросили нескольких религиозных служителей, которых было легко узнать по экзотической одежде. Среди них был даже самый главный служитель храма, в кабинет которого мы с трудом проникли. Но никто из них ничего не знал.
– Не знаю, – отвечали они.
– Ну, как же так?
– А вот так.
Что это?
Тогда я поделился своим негодованием с одним из служителей невысокого ранга, высказав, что работники храма, вообще-то, должны знать все о своем храме. У этого человека были умные глаза.
Он хитро улыбнулся и пояснил, что все знания об этом храме изложены в тибетских текстах, которые хранятся в специальном помещении и недоступны для европейцев. Эти тексты написаны на санскрите, который, к сожалению, главные служители храма не знают или знают только буквы, но слов не понимают.
– А почему они не учат санскрит? – спросил Селиверстов.
– Они учат в религиозной школе, но не запоминают.
– Как же так? – удивился я.
– Они сразу забывают.
– Почему?
– Эти древние знания, изложенные на санскрите, никому не нужны, никто не спрашивает, поэтому они и забывают санскрит. А для обиходного общения достаточно того, что переведено на непальский или английский языки.
– Неужели никто не спрашивал о предназначении монумента, похожего на ракообразное существо?
– Никто.
– Странно.
– Я вот что могу Вам порекомендовать, – сказал служитель невысокого ранга. – Вокруг главной ступы ходит молодой человек в оранжевой одежде с чашей в руке, собирая благотворительную помощь. Он очень много знает. У него есть образование и он очень способный. Он несколько лет работал в хранилище древних тибетских текстов. Работы там было мало, поэтому он больше занимался изучением санскрита по учебнику и прочитал очень много тибетских текстов. Его уволили за то, что он начал читать те тексты, которые никто не должен был читать. А сейчас он просто ходит, собирая деньги.
Кирам: – С помощью этой машины строили горы
– Где он? – глаза мои загорелись.
– Где-то ходит здесь.
– Помогите нам найти его.
– Пойдемте, пойдемте.
Когда мы его нашли, я представился, стараясь
